Сначала Иванову просто было скучно ждать одному поезда. Потом он увидел, что женщина в ватнике ему знакома.
Платонов описывает природу враждебной человеку: «Наступала уже холодная осенняя ночь», «В окружающей их осенней природе было уныло и грустно в этот час». Этим, в частности, объясняется взаимное притяжение Иванова и Маши: «Единственное, что могло утешить и развлечь сердце человека, было сердце другого человека».
Другой причиной их сближения было то, что оба «чувствовали себя сейчас осиротевшими без армии». Люди привыкли к заведенному порядку, к армейским будням и по инерции, хоть и стремились к гражданской жизни, домой, не могли перестроиться на лад мирной жизни.
Автор объясняет порыв Иванова тем, что герой был самолюбив, не терпел насмешек над собой, даже мнимых («ему казалось, что... кто-то издали смеется над ним и бывает счастливым вместо него, а он остается лишь нахмуренным простачком»), и находил себе «как он сам выражался, простую подручную радость», чтобы выйти из уныния.
Платонов описывает природу враждебной человеку: «Наступала уже холодная осенняя ночь», «В окружающей их осенней природе было уныло и грустно в этот час». Этим, в частности, объясняется взаимное притяжение Иванова и Маши: «Единственное, что могло утешить и развлечь сердце человека, было сердце другого человека».
Другой причиной их сближения было то, что оба «чувствовали себя сейчас осиротевшими без армии». Люди привыкли к заведенному порядку, к армейским будням и по инерции, хоть и стремились к гражданской жизни, домой, не могли перестроиться на лад мирной жизни.
Автор объясняет порыв Иванова тем, что герой был самолюбив, не терпел насмешек над собой, даже мнимых («ему казалось, что... кто-то издали смеется над ним и бывает счастливым вместо него, а он остается лишь нахмуренным простачком»), и находил себе «как он сам выражался, простую подручную радость», чтобы выйти из уныния.