«Министе́рская чехарда́» — период в истории Российской Империи, когда с сентября 1915 по февраль 1917 года произошло 24 назначения на посты министров.
Долгое время считалось, что причиной столь частой смены министров были «безответственные влияния» императрицы Александры Фёдоровны и Г. Е. Распутина на императора Николая II. Однако анализ показывает, что к двум третям назначений царица и крестьянин относились либо отрицательно, либо не имели никакого отношения. «Причастность» же Александры Фёдоровны и Распутина к остальным восьми назначениям состояла в том, что оба они вторили сделанному ранее и независимо от них личному выбору царя, в случае, если кто-либо оспаривал этот выбор.
Историк Ф. А. Гайда констатировал, что «в научной литературе пока не было доказано, что Распутин являлся инициатором состоявшейся замены хотя бы одного министра или равнозначной фигуры».
Подлинная же причина «министерской чехарды» — влияние не каких-то «тёмных сил», а вполне конкретного «народного представительства». Не случайно, что из 24 назначений на министерские посты, совершённых после образования Прогрессивного блока, 15 связаны с появлением у власти законодателей.
Есть такая детская игра, называется она чехардой. Участвующие в ней поочерёдно прыгают через своих партнёров, стоящих в согнутом положении. Вот так примерно выглядел кабинет министров царского правительства в последние предреволюционные годы. Не успевал вновь назначенный министр занять высшее положение в чиновничьей иерархии, как моментально оказывался внизу, уступив место своему преемнику.
За двухлетний период с 1915 по 1916 год четыре раза менялся председатель Совета министров, трижды военный министр и шесть раз - глава Министерства внутренних дел. Министерская чехарда парализовала работу всего бюрократического аппарата. Его позиции, ослабленные войной и вспышками социального недовольства, и в центре, и на местах были окончательно подорваны.
Долгое время считалось, что причиной столь частой смены министров были «безответственные влияния» императрицы Александры Фёдоровны и Г. Е. Распутина на императора Николая II. Однако анализ показывает, что к двум третям назначений царица и крестьянин относились либо отрицательно, либо не имели никакого отношения. «Причастность» же Александры Фёдоровны и Распутина к остальным восьми назначениям состояла в том, что оба они вторили сделанному ранее и независимо от них личному выбору царя, в случае, если кто-либо оспаривал этот выбор.
Историк Ф. А. Гайда констатировал, что «в научной литературе пока не было доказано, что Распутин являлся инициатором состоявшейся замены хотя бы одного министра или равнозначной фигуры».
Подлинная же причина «министерской чехарды» — влияние не каких-то «тёмных сил», а вполне конкретного «народного представительства». Не случайно, что из 24 назначений на министерские посты, совершённых после образования Прогрессивного блока, 15 связаны с появлением у власти законодателей.