Изменения происходят вследствие перенесенных в оккупации страданий, неотступного страха быть убитыми. Постаревший дед стремится предугадать ход военных действий и ответить на чаяния жителей, когда же придет долгожданная победа.
И уже казалось деду, — Сам хотел того иль нет, — Перед всеми за победу Лично он держал ответ.
И он больше не разговаривает с чувством некоторого превосходства как старый солдат с солдатом младшего поколения, наоборот, его отношение к нынешнему Теркину полно восхищения, как к защитнику родины. Сам автор, отдавая должное мужеству и терпению деда, продолжает называть его солдатом.
Меняется и отношение к своему супругу и со стороны бабки. Если в главе «Два солдата» мы читаем:
С кем жила — не уважала, С кем бранилась на печи, От кого вдали держала По хозяйству все ключи, то теперь она видит в муже защитника, переживает за него, ощущает себя рядом с ним слабым существом.
Две войны прошел солдат Целый, невредимый. Пощади его, снаряд, В конопле родимой!
И старик ведет себя как защитник. Принимая отряд наших войск издали за немцев, он
За топор — и наперед Заслонил старуху.
Гибель верную свою, Как тот миг ни горек, Порешил встречать в бою, Держит свой топорик.
Так, общие испытания военного лихолетья сплачивают людей и переводят их отношения с обыденного уровня на уровень, можно сказать, романтическо-героизированный. И Твардовский не случайно продолжает называть деда солдатом.
И уже казалось деду, — Сам хотел того иль нет, — Перед всеми за победу Лично он держал ответ.
И он больше не разговаривает с чувством некоторого превосходства как старый солдат с солдатом младшего поколения, наоборот, его отношение к нынешнему Теркину полно восхищения, как к защитнику родины. Сам автор, отдавая должное мужеству и терпению деда, продолжает называть его солдатом.
Меняется и отношение к своему супругу и со стороны бабки. Если в главе «Два солдата» мы читаем:
С кем жила — не уважала, С кем бранилась на печи, От кого вдали держала По хозяйству все ключи, то теперь она видит в муже защитника, переживает за него, ощущает себя рядом с ним слабым существом.
Две войны прошел солдат Целый, невредимый. Пощади его, снаряд, В конопле родимой!
И старик ведет себя как защитник. Принимая отряд наших войск издали за немцев, он
За топор — и наперед Заслонил старуху.
Гибель верную свою, Как тот миг ни горек, Порешил встречать в бою, Держит свой топорик.
Так, общие испытания военного лихолетья сплачивают людей и переводят их отношения с обыденного уровня на уровень, можно сказать, романтическо-героизированный. И Твардовский не случайно продолжает называть деда солдатом.