Какое значение для понимания идеи рассказа "после " имеет фраза: 《мне было до такой степени стыдно, что, не зная, куда смотреть, как будто я был уличён в самом постыдном поступке, я опустил глаза и поторопился уйти домой》 ?
Наука находится в центре внимания главных философских направлений XVII – XVIII вв. и служит фундаментом, на котором в XIX в. строится философия науки. Основные области философии этого времени – онтология и гносеология. Онтология (от греч. онтос – сущее и логос – слово, понятие, учение) – «учение о бытии как таковом[2], об истинно существующем, раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего»Гносеология (или эпистемология) – в переводе с греческого - теория познания – раздел философии, в котором изучаются проблемы познания бытия, того, что существует, проблемы природы познания и его возможностей, отношения знания к реальности. Эти две области философии часто объединяют в понятие метафизики, которое будет нам часто встречаться. Метафизика (греч. букв. – после физики) – наука о сверхчувственных принципах и началах бытия. Это понятие появляется в связи с систематизацией произведений Аристотеля. «Аристотель построил классификацию наук, в которой первое по значению и ценности место занимает наука о бытии как таковом и о первых началах и причинах всего сущего, названная им «первой философией»… В отличие от «второй философии» или физики, «первая философия» (названная впоследствии метафизикой) рассматривает бытие независимо от конкретного соединения материи и формы… Метафизика, по Аристотелю, является самой ценной из наук, существуя не как средство, а как цель человеческой жизни и источник наслаждения. Античная метафизика явилась образцом метафизики вообще… Метафизика нового времени… сделала объектом своего исследования природу… Формально оставаясь «царицей наук», метафизика испытала влияние естествознания, достигшего в этот период выдающихся успехов… и в определенной мере слилась с ним. Основная черта метафизики нового времени – сосредоточенность на вопросах гносеологии (т.е. теории познания – А.Л.), превращение ее в метафизику познания (в античности и средние века она была метафизикой бытия) [Доброхотов А.Л.// ФЭС, с. 362].
В философии нового времени в гносеологии выделяются два противостоящих друг другу основных направления – рационализм и эмпиризм, в онтологии – органицизм и механицизм. В мировоззрении ученых-естественников XVII-XX вв. преобладают эмпиризм и механицизм. Хотя в начале и конце XX в. имеет место возрастание интереса к рационализму и органицизму.
Рационалисты (Р. Декарт, Г. Лейбниц, Б. Спиноза) полагают, что исходным пунктом для построения научного знания являются идеи разума. Эмпири(ци)сты (Ф. Бэкон, Дж. Локк, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри, Д. Юм) считают, что исходным пунктом для построения научного знания является опыт.
Органицисты (Г. Лейбниц, Б. Спиноза) рассматривают природу в целом и ее элементы как живые организмы, в которых целое определяет свойства ее частей. Это холистская позиция (от слова whole – целое). Механицисты (Р.Декарт и др.) считают, что природа состоит из машин-механизмов разной сложности. Образцом машин-механизмов являются механические часы. При этом, в соответствие с атомистической картиной мира, эти машины-механизмы состоят из отдельных деталей-элементов, сочетание которых определяет свойства целого. Это позиция элементаризма.
Оппозицию рационализм – эмпиризм проще всего понять из сравнения позиций Р. Декарта, Г. Лейбница, Б. Спинозы, с одной стороны, и Ф. Бэкона, Дж. Локка, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри – с другой.
Позднее его имя было оклеветано и обесчещено; архиепископ Кунинг осудил его как развратника с кафедры церкви Святой Вайбианы, и слова архиепископа быстро распространились по всему городу. Но до того, как его обесчестили и оклеветали, Жюль Мендельсон был, или, во всяком случае, казался, сильным мира сего: с респектабельной внешностью, удачно женатый и уважаемый всеми в той степени, в какой уважают очень богатых людей в Америке.
Имение Мендельсонов «Облака», величественно возвышающееся на горе над Лос-Анджелесом, пустует, но в нем поддерживается порядок, хотя массивные чугунные ворота, когда-то преграждающие вход в резиденцию в Уилтшире, покосились, их петли были сломаны хулиганами. Смотритель имения завесил ворота фанерными щитами, чтобы скрыть от глаз любопытных внутренний вид, но даже если бы можно было заглянуть сквозь них, то интересующиеся не увидели бы ни дома, ни сада, так как до них тянется аллея в несколько сот футов, которая делает крутой поворот направо перед домом. Оранжерея Паулины Мендельсон, где она выращивала орхидеи, совершенно запущена, но собачья конура сохранилась, и по-прежнему свора сторожевых собак охраняет имение по ночам.
Было время, когда люди говорили, что вид, открывающийся из «Облаков», самый красивый в городе. Памятуя об этом, Паулина Мендельсон переоборудовала одну из комнат особняка так, чтобы из нее открывался вид на восход солнца. Предполагалось, что здесь она и Жюль будут вместе завтракать, но они этого никогда не делали, за исключением одного раза. Из другой комнаты можно было полюбоваться закатом солнца над океаном, и здесь почти каждый вечер она и Жюль действительно встречались, чтобы выпить бокал вина и обсудить события дня перед переодеванием к обеду.
Возможно, никто никогда не вел себя более достойно во время скандала, чем Паулина Мендельсон. Все единодушно согласились с этим. Она держала голову высоко и не принимала ни сочувствий, ни насмешек. Город, или во всяком случае, та его часть, которая была вхожа в дом Мендельсонов, была вне себя от возмущения. Ничего столь ужасного не случалось здесь годами, если не считать происшествий в среде киношников, но никто из людей высшего света не знался с киношниками. Через год со времени событий, которые приковывали внимание города несколько месяцев, Паулина стала леди Сент-Винсент и переехала в Англию. Она не только быстро вышла замуж, но будучи одной из сестер Македоу, «замужних Македоу», как часто их называли газеты, вышла замуж очень выгодно, несмотря на ужасные обстоятельства. Говорят, что все следы ее жизни в качестве жены Жюля Мендельсона полностью стерлись, и что в новой жизни ее дом был закрыт для всех, кто знал ее в Лос-Анджелесе, даже для Роуз Кливеден, а ведь Бог свидетель, что если кто и был лучшей подругой Паулины Мендельсон, так это Роуз Кливеден.
Надо заметить, что в течение двадцати лет «Облака» переживали блестящие времена. Достаточно было заглянуть в книгу регистрации гостей, когда та была выставлена на аукционе «Бутбис», наряду с мебелью, личными вещами и, конечно же, с замечательной коллекцией произведений искусства, чтобы понять насколько ненасытен был аппетит Паулины Мендельсон к тем, кого она называла «интересными людьми». Что касается картин, или аукциона картин, то в мире искусства страсти бушуют и поныне. Музей «Метрополитен» в Нью-Йорке заявляет, что коллекция была обещана ему. Окружной музей Лос-Анджелеса заявляет свои права, впрочем, и музей «Кимбол» в Форт-Уэрте рассчитывает на их получение. Есть и другие музеи и галереи, претендующие на картины. Это было типично для Жюля Мендельсона. Ему нравилось, что директора музеев звонят ему, ищут с ним встреч, «обхаживают» его, как он сам называл это, любил слушать, как они превозносят его превосходную коллекцию. Он наслаждался, водя их по залам и комнатам своего особняка, рассказывая о происхождении каждой картины, об этапе творчества того или иного художника, когда была написана картина. Ему нравилось заставлять каждого из его посетителей думать, что именно его музею будет передана коллекция со временем. И он действительно намеревался передать ее какому-нибудь музею, потому что, как часто заявлял в интервью, он не хочет разбивать коллекцию. Он также говорил, что откладывает деньги для строительства при каком-нибудь музее особого крыла, «Крыла Жюля Мендельсона», для размещения своей коллекции. Но факт остается фактом: он не сделал никаких распоряжений, касающихся коллекции, хотя собирался, также как не сделал завещательных распоряжений в отношении Фло Марч, или бедняжки Фло, как ее стали называть. Именно Паулина решила разбить коллекцию и выставить ее на аукцион, наряду с мебелью и личными вещами, но исключить из коллекции картину Ван Гога «Белые розы» и бронзовую статуэтку четырнадцатилетней балерины Дега с подлинной розовой лентой на волосах, которые, как говорят, установлены теперь в аббатстве Килмартин в Уилтшире.
Наука находится в центре внимания главных философских направлений XVII – XVIII вв. и служит фундаментом, на котором в XIX в. строится философия науки. Основные области философии этого времени – онтология и гносеология. Онтология (от греч. онтос – сущее и логос – слово, понятие, учение) – «учение о бытии как таковом[2], об истинно существующем, раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего»Гносеология (или эпистемология) – в переводе с греческого - теория познания – раздел философии, в котором изучаются проблемы познания бытия, того, что существует, проблемы природы познания и его возможностей, отношения знания к реальности. Эти две области философии часто объединяют в понятие метафизики, которое будет нам часто встречаться. Метафизика (греч. букв. – после физики) – наука о сверхчувственных принципах и началах бытия. Это понятие появляется в связи с систематизацией произведений Аристотеля. «Аристотель построил классификацию наук, в которой первое по значению и ценности место занимает наука о бытии как таковом и о первых началах и причинах всего сущего, названная им «первой философией»… В отличие от «второй философии» или физики, «первая философия» (названная впоследствии метафизикой) рассматривает бытие независимо от конкретного соединения материи и формы… Метафизика, по Аристотелю, является самой ценной из наук, существуя не как средство, а как цель человеческой жизни и источник наслаждения. Античная метафизика явилась образцом метафизики вообще… Метафизика нового времени… сделала объектом своего исследования природу… Формально оставаясь «царицей наук», метафизика испытала влияние естествознания, достигшего в этот период выдающихся успехов… и в определенной мере слилась с ним. Основная черта метафизики нового времени – сосредоточенность на вопросах гносеологии (т.е. теории познания – А.Л.), превращение ее в метафизику познания (в античности и средние века она была метафизикой бытия) [Доброхотов А.Л.// ФЭС, с. 362].
В философии нового времени в гносеологии выделяются два противостоящих друг другу основных направления – рационализм и эмпиризм, в онтологии – органицизм и механицизм. В мировоззрении ученых-естественников XVII-XX вв. преобладают эмпиризм и механицизм. Хотя в начале и конце XX в. имеет место возрастание интереса к рационализму и органицизму.
Рационалисты (Р. Декарт, Г. Лейбниц, Б. Спиноза) полагают, что исходным пунктом для построения научного знания являются идеи разума. Эмпири(ци)сты (Ф. Бэкон, Дж. Локк, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри, Д. Юм) считают, что исходным пунктом для построения научного знания является опыт.
Органицисты (Г. Лейбниц, Б. Спиноза) рассматривают природу в целом и ее элементы как живые организмы, в которых целое определяет свойства ее частей. Это холистская позиция (от слова whole – целое). Механицисты (Р.Декарт и др.) считают, что природа состоит из машин-механизмов разной сложности. Образцом машин-механизмов являются механические часы. При этом, в соответствие с атомистической картиной мира, эти машины-механизмы состоят из отдельных деталей-элементов, сочетание которых определяет свойства целого. Это позиция элементаризма.
Оппозицию рационализм – эмпиризм проще всего понять из сравнения позиций Р. Декарта, Г. Лейбница, Б. Спинозы, с одной стороны, и Ф. Бэкона, Дж. Локка, Дж. Беркли, Д. Дидро и Ж. Ламетри – с другой.
Позднее его имя было оклеветано и обесчещено; архиепископ Кунинг осудил его как развратника с кафедры церкви Святой Вайбианы, и слова архиепископа быстро распространились по всему городу. Но до того, как его обесчестили и оклеветали, Жюль Мендельсон был, или, во всяком случае, казался, сильным мира сего: с респектабельной внешностью, удачно женатый и уважаемый всеми в той степени, в какой уважают очень богатых людей в Америке.
Имение Мендельсонов «Облака», величественно возвышающееся на горе над Лос-Анджелесом, пустует, но в нем поддерживается порядок, хотя массивные чугунные ворота, когда-то преграждающие вход в резиденцию в Уилтшире, покосились, их петли были сломаны хулиганами. Смотритель имения завесил ворота фанерными щитами, чтобы скрыть от глаз любопытных внутренний вид, но даже если бы можно было заглянуть сквозь них, то интересующиеся не увидели бы ни дома, ни сада, так как до них тянется аллея в несколько сот футов, которая делает крутой поворот направо перед домом. Оранжерея Паулины Мендельсон, где она выращивала орхидеи, совершенно запущена, но собачья конура сохранилась, и по-прежнему свора сторожевых собак охраняет имение по ночам.
Было время, когда люди говорили, что вид, открывающийся из «Облаков», самый красивый в городе. Памятуя об этом, Паулина Мендельсон переоборудовала одну из комнат особняка так, чтобы из нее открывался вид на восход солнца. Предполагалось, что здесь она и Жюль будут вместе завтракать, но они этого никогда не делали, за исключением одного раза. Из другой комнаты можно было полюбоваться закатом солнца над океаном, и здесь почти каждый вечер она и Жюль действительно встречались, чтобы выпить бокал вина и обсудить события дня перед переодеванием к обеду.
Возможно, никто никогда не вел себя более достойно во время скандала, чем Паулина Мендельсон. Все единодушно согласились с этим. Она держала голову высоко и не принимала ни сочувствий, ни насмешек. Город, или во всяком случае, та его часть, которая была вхожа в дом Мендельсонов, была вне себя от возмущения. Ничего столь ужасного не случалось здесь годами, если не считать происшествий в среде киношников, но никто из людей высшего света не знался с киношниками. Через год со времени событий, которые приковывали внимание города несколько месяцев, Паулина стала леди Сент-Винсент и переехала в Англию. Она не только быстро вышла замуж, но будучи одной из сестер Македоу, «замужних Македоу», как часто их называли газеты, вышла замуж очень выгодно, несмотря на ужасные обстоятельства. Говорят, что все следы ее жизни в качестве жены Жюля Мендельсона полностью стерлись, и что в новой жизни ее дом был закрыт для всех, кто знал ее в Лос-Анджелесе, даже для Роуз Кливеден, а ведь Бог свидетель, что если кто и был лучшей подругой Паулины Мендельсон, так это Роуз Кливеден.
Надо заметить, что в течение двадцати лет «Облака» переживали блестящие времена. Достаточно было заглянуть в книгу регистрации гостей, когда та была выставлена на аукционе «Бутбис», наряду с мебелью, личными вещами и, конечно же, с замечательной коллекцией произведений искусства, чтобы понять насколько ненасытен был аппетит Паулины Мендельсон к тем, кого она называла «интересными людьми». Что касается картин, или аукциона картин, то в мире искусства страсти бушуют и поныне. Музей «Метрополитен» в Нью-Йорке заявляет, что коллекция была обещана ему. Окружной музей Лос-Анджелеса заявляет свои права, впрочем, и музей «Кимбол» в Форт-Уэрте рассчитывает на их получение. Есть и другие музеи и галереи, претендующие на картины. Это было типично для Жюля Мендельсона. Ему нравилось, что директора музеев звонят ему, ищут с ним встреч, «обхаживают» его, как он сам называл это, любил слушать, как они превозносят его превосходную коллекцию. Он наслаждался, водя их по залам и комнатам своего особняка, рассказывая о происхождении каждой картины, об этапе творчества того или иного художника, когда была написана картина. Ему нравилось заставлять каждого из его посетителей думать, что именно его музею будет передана коллекция со временем. И он действительно намеревался передать ее какому-нибудь музею, потому что, как часто заявлял в интервью, он не хочет разбивать коллекцию. Он также говорил, что откладывает деньги для строительства при каком-нибудь музее особого крыла, «Крыла Жюля Мендельсона», для размещения своей коллекции. Но факт остается фактом: он не сделал никаких распоряжений, касающихся коллекции, хотя собирался, также как не сделал завещательных распоряжений в отношении Фло Марч, или бедняжки Фло, как ее стали называть. Именно Паулина решила разбить коллекцию и выставить ее на аукцион, наряду с мебелью и личными вещами, но исключить из коллекции картину Ван Гога «Белые розы» и бронзовую статуэтку четырнадцатилетней балерины Дега с подлинной розовой лентой на волосах, которые, как говорят, установлены теперь в аббатстве Килмартин в Уилтшире.