Определите, к какому философскому направлению (или мыслителю) можно было отнести высказывания? Человек – это чистая доска, на которой пишет общество
Человек – не то, чем следует гордиться, но то, что необходимо превзойти
Жизнь человека – арена борьбы между сознанием и бессознательным
Человек есть мера всех вещей – существования существующих и несуществования несуществующих
Человек – продукт истории и ее творец
Человек – житель двух миров – свободы и необходимости (природы)
Человек – это мыслящий тростник
Человек – это общественное животное
Смысл человеческой жизни – преодоление жажды жизни
Выбирая себя, человек выбирает все человечество, так как несет ответственность за все происходящее в мире
Б. Паскаль
Психоаналитическая философия
Ф. Ницше
Марксизм
Философия эпохи Просвещения
Аристотель
Экзистенциализм
Софисты
И. Кант
А. Шопенгауэр
ответ:Греческий язык – это один из индоевропейских языков, который находился в близких генетических связях с древнемакидонским. Он является оригинальным языком, на котором общаются не так уж и много народов.
В древнегреческом языке были и диалекты: дорийский, иониско-аттичный, аттичный, кипрский, цаконский, понтийский.
На греческом языке разговаривает 15 миллионов человек. Если сравнить со статистикой, то это совсем не большое количество. История возникновения этого языка условно поделили на три этапа. Первый возник древнегреческий язык
Объяснение:
...
Объяснение:
Именно проекция внутренних потребностей зодчего в сочетании со стремлением к коллективному преображению мира, цель которого — придать людям жизненную энергию, должна быть основой проекта, тогда как забота о функциональности постройки стоит на втором месте. Бруно Таут подчеркивает, что любое художественное творение укоренено во внутренней, духовной жизни личности. Стремление строить, с его точки зрения, вовсе не вызвано практическими утилитарными потребностями: архитектура — плод творческого воображения, дающего жизнь формам. Иногда Бруно Таут с такой горячностью отвергает априорность функционализма, что его можно ошибочно принять за эстета. Он рассказывает об опыте строительства павильона стекольной промышленности на выставке немецкого Веркбунда (Строительного союза) 1914 г.: «Публика, которая вначале постоянно спрашивала, для чего может быть предназначено это здание, постепенно начала понимать, что архитектура не имеет никакой иной цели, кроме разве что цели быть самой собой, являть нечто прекрасное».
Считая, что произведение архитектуры вызвано к жизни духовным началом и представляет собой его внешнее проявление, Бруно Таут и его товарищи восхищаются мастерством строителей соборов. Их привлекает также зодчество Востока, особенно Индии: «Возрождение искусства! Мы, заново прозревшие, должны широко открыть глаза: да, все это реальность, а не греза; эти здания были некогда построены людьми!» В порыве восторга Таут воспевает храмы и пагоды, созданные на Востоке с IV по XVI в. Почему? Потому что их форма полностью соответствовала внутренним устремлениям зодчих и они в совершенстве воплощали синтез архитектуры и скульптуры.