К моменту присоединения Якутии к Московскому государству, в начале XVII в., якуты заселяли Ленско-Амгинское и Ленско-Вилюйское междуречье и часть бассейна р. Вилюя. Основным занятием якутов было разведение крупного рогатого скота и лошадей. Скотоводство было примитивное, мясо-молочное по преимуществу.
К началу XVII в. скот уже являлся не родовой, а частно-семейной собственностью, причем отдельные семьи имели по нескольку сот голов скота. Основная масса якутов имела по 10, а то и меньше голов скота, что, в условиях скотоводческого хозяйства, не обеспечивало прожиточного минимума семьи. Были и совсем бесскотные якуты.
Вслед за частной собственностью на скот установилась частная собственность и на покосы. Это произошло не позднее конца XVI - начала XVII века. Покосы высоко ценились и составляли предмет всевозможных сделок. Покосы продавались и передавались по наследству, арендовались у владельцев на год и больше, причем оплата производилась мехами. Якуты вели постоянную борьбу за покосы, заливные луга (аласы). Уточним лишь, что это была не вообще земля, все еще находившаяся в общинно-родовом владении, а покосы.
Охотничий и рыболовный промыслы в районе Амгино-Ленского плоскогорья, где русские впервые встретились с компактной массой якутов, играли лишь подсобную роль. Только в таежных северных районах эти промыслы наряду с оленеводством были основными. Якуты охотились на пушного зверя - соболей и лисиц - и на дичь - зайцев, перелетных птиц и т. д. Пушнина шла для собственного употребления - на одежду, - а также и на обмен. Соболиные угодья обычно находились в стороне от основного жилья якутов, якуты ездили туда осенью на лошадях, поэтому бедняки, не имевшие лошадей, не могли заниматься охотой на соболей.
Рыболовство было широко распространено среди беднейшей части населения как в скотоводческих, так и в охотничьих районах. Слово "балыхсыт" (рыболов) часто бывало синонимом слова "бедняк". "Я-де худой человек, рыболов", - говорил бесскотный якут Оилга.
Меновые отношения у якутов в это время были уже достаточно развиты. Поскольку основное богатство сосредоточивалось в руках верхушки общества - тойонов (якутская полуфеодальная аристократия). Эта верхушка вела и меновые отношения. Московские служилые люди выменивали у князцов коней и коров, сено, утварь и снедь.
Обмен происходил и среди самих якутов, между населением различных районов. Так, скотоводы обменивали скот на пушнину у якутов и тунгусов таежной полосы. Намские, батурусские и другие якуты продавали "скот свой на соболи дальним якутам и тунгусам".
Якуты ко времени покорения их Московским государством, в XVII в., сложились уже как народность с общим языком, территорией и обшей скотоводческой культурой, противопоставляющая себя как единое целое тунгусам, юкагирам и другим соседним народностям и племенам, с которыми им приходилось соприкасаться.
К началу XVII в. скот уже являлся не родовой, а частно-семейной собственностью, причем отдельные семьи имели по нескольку сот голов скота. Основная масса якутов имела по 10, а то и меньше голов скота, что, в условиях скотоводческого хозяйства, не обеспечивало прожиточного минимума семьи. Были и совсем бесскотные якуты.
Вслед за частной собственностью на скот установилась частная собственность и на покосы. Это произошло не позднее конца XVI - начала XVII века. Покосы высоко ценились и составляли предмет всевозможных сделок. Покосы продавались и передавались по наследству, арендовались у владельцев на год и больше, причем оплата производилась мехами. Якуты вели постоянную борьбу за покосы, заливные луга (аласы). Уточним лишь, что это была не вообще земля, все еще находившаяся в общинно-родовом владении, а покосы.
Охотничий и рыболовный промыслы в районе Амгино-Ленского плоскогорья, где русские впервые встретились с компактной массой якутов, играли лишь подсобную роль. Только в таежных северных районах эти промыслы наряду с оленеводством были основными. Якуты охотились на пушного зверя - соболей и лисиц - и на дичь - зайцев, перелетных птиц и т. д. Пушнина шла для собственного употребления - на одежду, - а также и на обмен. Соболиные угодья обычно находились в стороне от основного жилья якутов, якуты ездили туда осенью на лошадях, поэтому бедняки, не имевшие лошадей, не могли заниматься охотой на соболей.
Рыболовство было широко распространено среди беднейшей части населения как в скотоводческих, так и в охотничьих районах. Слово "балыхсыт" (рыболов) часто бывало синонимом слова "бедняк". "Я-де худой человек, рыболов", - говорил бесскотный якут Оилга.
Меновые отношения у якутов в это время были уже достаточно развиты. Поскольку основное богатство сосредоточивалось в руках верхушки общества - тойонов (якутская полуфеодальная аристократия). Эта верхушка вела и меновые отношения. Московские служилые люди выменивали у князцов коней и коров, сено, утварь и снедь.
Обмен происходил и среди самих якутов, между населением различных районов. Так, скотоводы обменивали скот на пушнину у якутов и тунгусов таежной полосы. Намские, батурусские и другие якуты продавали "скот свой на соболи дальним якутам и тунгусам".
Якуты ко времени покорения их Московским государством, в XVII в., сложились уже как народность с общим языком, территорией и обшей скотоводческой культурой, противопоставляющая себя как единое целое тунгусам, юкагирам и другим соседним народностям и племенам, с которыми им приходилось соприкасаться.