Но еще большее открытие сделал он сам, его пленила Африка, "на дереве древнем Евразии исполинской висящая грушей". Он мечтал об Африке и в период войны, когда был на фронте, и за границей, и перед смертью в голодном и холодном Петрограде. Только в Африке он мог видеть такой небесный купол, усеянный мириадами звезд, висящими низко над головой, и такое солнце, огненным столпом завораживающее пустыню.
Но еще большее открытие сделал он сам, его пленила Африка, "на дереве древнем Евразии исполинской висящая грушей". Он мечтал об Африке и в период войны, когда был на фронте, и за границей, и перед смертью в голодном и холодном Петрограде. Только в Африке он мог видеть такой небесный купол, усеянный мириадами звезд, висящими низко над головой, и такое солнце, огненным столпом завораживающее пустыню.