Вага́нты — «бродячие люди» в средние века (11—14 века) в Западной Европе к сочинительству и к исполнению песен или, реже, прозаических произведений.
В широком употреблении слова в понятие вагантов войдут такие социально разнородные и неопределённые группы, как французские жонглеры (jongleur, jogleor — от латинского joculator — «шутник») , немецкие шпильманы (Spielman), английские менестрели (minstral — от латинского ministerialis — «слуга» ) и т. д.
Однако обычно слово ваганты употребляется в более узком смысле для обозначения бродячих поэтов, пользовавшихся в своём творчестве исключительно, или во всяким случае преимущественно, латинским языком — международным сословным языком духовенства.
Первыми вагантами и были клирики, жившие вне своего прихода или вообще не занимавшие определённой церковной должности; со временем ваганты стали пополняться школьными студенческими товариществами, переходившими из одного университета в другой.
Лишь позднее — уже в эпоху ослабления собственно поэзии вагантов — в эту группу начинают вливаться представители других сословий, в частности, городского.
Есть и другое определение и мне оно по душе:
"Во французской стороне, на чужой планете" - многие из нас не только слышали эти слова, но и знают продолжение или даже пели когда-то.
Песенка хорошо известна российскому студенчеству, хотя пришла к нам из далекой средневековой Европы. Мне кажется, я знала ее, сколько себя помню, и меня всегда интересовало, кто ее автор. Каково же было мое удивление, когда еще в школе я столкнулась с ней в разделе про средневековые университеты и тогда впервые услышала странное слово "ваганты "(иногда их еще называют "голиардами").
Ваганты - это бродячие школяры (студенты, иногда клирики) . Пик развития движения вагантов приходился на XII - первую половину XIII вв, хотя началось все раньше - в XI в с созданием и развитием университетов.
Университет - совершенно новое явление средневековья - это было "объединение, спаянное взаимной клятвой". Ново было то, что основой этого объединения был интеллектуальный труд. Ново было свободомыслие и равенство. Движение вагантов было тоже новым, но как будет рассказано ниже, оно дало начало многим процессам того и нашего времени.
Ваганты были студентами (так же, как я сейчас) , они учились и бродяжничали, они жили. Естественно, что их жизнь очень интересна нам теперешним: мы хотим найти отличия и сходства, понять насколько и что изменилось за эти века. Сквозь века мы слышим и видим родственные души, и мы протягиваем им руки, пытаюсь не только вытащить их тени в наш мир, но и сделать их живыми и яркими, реконструировать тот мир. Их поэзия, их жизнь, их образы - все это создает неповторимое и уникальное пространство -
Россия, 17 век. Мировоззрение, обычаи и нравы, а также религиозные верования в государстве консервативны и неизменны. Они будто бы застыли, как муха в янтаре. И могли бы этой мухой остаться ещё на полтысячи лет, если бы… Если бы к штурвалу не пришел деятельный и активный, любознательный и непоседливый, всем на свете интересующийся и работы не боящийся молодой человек. Которого мы, потомки, называем «Петром I». А за границей величают государя нашего не иначе как «Великим».
По поводу «или».
Мне кажется, в характеристике столь масштабной в культурно-историческом плане для все России личности никаких «или» быть не должно. Противопоставления хороши в однозначных вещах. Глуп или умен, высок или низок, черен или бел. «Реформатор или тиран» — в корне неверное определение. Реформируя что-либо, как и реставрируя-ремонтируя, не обойдёшься без «жертв». Чтобы привести в порядок стены в старой кухне, смывают старую побелку, сдирают грязные обои. По окончании ремонта все прекрасно, светло, чисто и по-новому. Но так ли считают остатки старых обоев, вынесенные на
Возможно, приведенное сравнение грубовато по отношению к глобальным переменам, которые Петр I произвел в российском обществе, но оно довольно красноречиво. И потом, почему: «тиран»? Он что, как большевистские «реформаторы» 20 века, жег, стрелял, резал, «национализировал» и казнил «врагов народа»? Его «брадобрейство» — просто пустяки по сравнению с подлинной тиранией и авторитаризмом.
Все реформы, с таким напором и жаждой совершенствования производимые молодым максималистически настроенным императором, имели целью «продвинуть» (как сейчас принято говорить) вверенную ему страну. Возвести её на новый уровень, «вывести в свет», приблизить к благам и достижениям цивилизации, которых сам он с юности в Европе насмотрелся.
По большей части народ и «купцы-бородачи» роптали из-за внешних изменений, не столь важных, принципиальных. Смена кафтана, укорачивание бород, введение иноземных блюд в рацион и праздников в календарь. То, что раскололо «янтарь» и выпустило муху из «тесноты, да не обиды» на свежий воздух.
Серьезные же реформы, затрагивающие продвижение по службе, некоторое уравнение в правах всех достойных, сообразительных и умелых людей, не могли нести ничего, кроме действительной пользы для культурной и интеллектуальной жизни государства.
Если ранее «каждый сверчок» не только знал, но и сидел, как приклеенный, на своем «шестке», то теперь была тысячам людей предоставлена возможность найти себе применение по душе. Не только плотники потомственные, в 7-м поколении, плотничать могли. Но крестьяне, буде на то их воля, желание, а также реальные. То же касается торговли, ювелирного дела, корабельного, инженерного… любого, за какое ни возьмись. Разве стоит полемизировать о благодатном влиянии на развитие всех вышеперечисленных ремесел реформ Петра?
Браки, которыми могли сочетаться люди разных сословий. Здесь ли не польза? Этот вопрос, правда, более спорный.
В широком употреблении слова в понятие вагантов войдут такие социально разнородные и неопределённые группы, как французские жонглеры (jongleur, jogleor — от латинского joculator — «шутник») , немецкие шпильманы (Spielman), английские менестрели (minstral — от латинского ministerialis — «слуга» ) и т. д.
Однако обычно слово ваганты употребляется в более узком смысле для обозначения бродячих поэтов, пользовавшихся в своём творчестве исключительно, или во всяким случае преимущественно, латинским языком — международным сословным языком духовенства.
Первыми вагантами и были клирики, жившие вне своего прихода или вообще не занимавшие определённой церковной должности; со временем ваганты стали пополняться школьными студенческими товариществами, переходившими из одного университета в другой.
Лишь позднее — уже в эпоху ослабления собственно поэзии вагантов — в эту группу начинают вливаться представители других сословий, в частности, городского.
Есть и другое определение и мне оно по душе:
"Во французской стороне, на чужой планете" - многие из нас не только слышали эти слова, но и знают продолжение или даже пели когда-то.
Песенка хорошо известна российскому студенчеству, хотя пришла к нам из далекой средневековой Европы. Мне кажется, я знала ее, сколько себя помню, и меня всегда интересовало, кто ее автор. Каково же было мое удивление, когда еще в школе я столкнулась с ней в разделе про средневековые университеты и тогда впервые услышала странное слово "ваганты "(иногда их еще называют "голиардами").
Ваганты - это бродячие школяры (студенты, иногда клирики) . Пик развития движения вагантов приходился на XII - первую половину XIII вв, хотя началось все раньше - в XI в с созданием и развитием университетов.
Университет - совершенно новое явление средневековья - это было "объединение, спаянное взаимной клятвой". Ново было то, что основой этого объединения был интеллектуальный труд. Ново было свободомыслие и равенство. Движение вагантов было тоже новым, но как будет рассказано ниже, оно дало начало многим процессам того и нашего времени.
Ваганты были студентами (так же, как я сейчас) , они учились и бродяжничали, они жили. Естественно, что их жизнь очень интересна нам теперешним: мы хотим найти отличия и сходства, понять насколько и что изменилось за эти века. Сквозь века мы слышим и видим родственные души, и мы протягиваем им руки, пытаюсь не только вытащить их тени в наш мир, но и сделать их живыми и яркими, реконструировать тот мир. Их поэзия, их жизнь, их образы - все это создает неповторимое и уникальное пространство -
Россия, 17 век. Мировоззрение, обычаи и нравы, а также религиозные верования в государстве консервативны и неизменны. Они будто бы застыли, как муха в янтаре. И могли бы этой мухой остаться ещё на полтысячи лет, если бы… Если бы к штурвалу не пришел деятельный и активный, любознательный и непоседливый, всем на свете интересующийся и работы не боящийся молодой человек. Которого мы, потомки, называем «Петром I». А за границей величают государя нашего не иначе как «Великим».
По поводу «или».
Мне кажется, в характеристике столь масштабной в культурно-историческом плане для все России личности никаких «или» быть не должно. Противопоставления хороши в однозначных вещах. Глуп или умен, высок или низок, черен или бел. «Реформатор или тиран» — в корне неверное определение. Реформируя что-либо, как и реставрируя-ремонтируя, не обойдёшься без «жертв». Чтобы привести в порядок стены в старой кухне, смывают старую побелку, сдирают грязные обои. По окончании ремонта все прекрасно, светло, чисто и по-новому. Но так ли считают остатки старых обоев, вынесенные на
Возможно, приведенное сравнение грубовато по отношению к глобальным переменам, которые Петр I произвел в российском обществе, но оно довольно красноречиво. И потом, почему: «тиран»? Он что, как большевистские «реформаторы» 20 века, жег, стрелял, резал, «национализировал» и казнил «врагов народа»? Его «брадобрейство» — просто пустяки по сравнению с подлинной тиранией и авторитаризмом.
Все реформы, с таким напором и жаждой совершенствования производимые молодым максималистически настроенным императором, имели целью «продвинуть» (как сейчас принято говорить) вверенную ему страну. Возвести её на новый уровень, «вывести в свет», приблизить к благам и достижениям цивилизации, которых сам он с юности в Европе насмотрелся.
По большей части народ и «купцы-бородачи» роптали из-за внешних изменений, не столь важных, принципиальных. Смена кафтана, укорачивание бород, введение иноземных блюд в рацион и праздников в календарь. То, что раскололо «янтарь» и выпустило муху из «тесноты, да не обиды» на свежий воздух.
Серьезные же реформы, затрагивающие продвижение по службе, некоторое уравнение в правах всех достойных, сообразительных и умелых людей, не могли нести ничего, кроме действительной пользы для культурной и интеллектуальной жизни государства.
Если ранее «каждый сверчок» не только знал, но и сидел, как приклеенный, на своем «шестке», то теперь была тысячам людей предоставлена возможность найти себе применение по душе. Не только плотники потомственные, в 7-м поколении, плотничать могли. Но крестьяне, буде на то их воля, желание, а также реальные. То же касается торговли, ювелирного дела, корабельного, инженерного… любого, за какое ни возьмись. Разве стоит полемизировать о благодатном влиянии на развитие всех вышеперечисленных ремесел реформ Петра?
Браки, которыми могли сочетаться люди разных сословий. Здесь ли не польза? Этот вопрос, правда, более спорный.