Средневеко́вая историогра́фия (англ. Historiography in the Middle Ages, нем. Mittelalterliche Geschichtsschreibung, фр. Historiographie médiévale) — намеренное сохранение памяти о в трудах западноевропейских писателей IV—XV веков, представляющее собой прямое продолжение античной греческой и римской историографии, однако, в отличие от неё, организующее события по хронологии, а не причинно-следственным связям, и плохо локализованное в пространстве[1]. История как самостоятельная дисциплина отсутствовала в эпоху Средневековья, как не существовало профессии историка; тем не менее, писатели на историческую тему понимали особенности исторического жанра[2]. Преимущественно созданием исторических текстов занимались священнослужители, а затем — государственные деятели и даже трубадуры и жонглёры, представители пополанов и бюргерства. Значительная часть текстов писалась на латинском языке, массив текстов на современных эпохе национальных языках появляется только с Высокого Средневековья.
При неизменности риторического метода, доставшегося от античности, средневековая историография являлась реализацией ряда христианских концепций[3], в первую очередь — универсализма и эсхатологии[4]. Практически все средневековые историки разрабатывали универсалистскую точку зрения, поскольку история воспринималась как деяния Божьи, что не исключало локального патриотизма и ксенофобии. Р. Коллингвуд подчёркивал, что «История как воля Бога предопределяет самое себя, и её закономерное течение не зависит от стремления человека управлять ею. В ней возникают и реализуются цели, не планируемые ни одним человеческим существом. Даже те, кто думает, что они противодействуют им, на самом деле их исполнению»[5].
Средневековые историки стремились рассказать о временах и описать современные им события в строгой хронологической последовательности[6]. Этот подход привёл к осознанию, что человечество в своём развитии черед ряд этапов. Одним из первых вариантов периодизации стала четырёхчастная концепция Ипполита Римского и Юлия Африкана. Она предполагала совмещение античной концепции смены Золотого, Серебряного, Бронзового и Железного веков с христианским провиденциализмом; к каждому веку была привязана крупная империя: Халдейская (Вавилонская), Персидская, Македонская, Римская. Другая традиция была заложена в XII веке Иоахимом Флорским, который разделил историю на три периода: царствование Бога-Отца, или невоплощенного Бога, дохристианская эра; царствование Бога-сына, или христианская эра; царствование Святого Духа, которое должно было начаться в будущем. Ключом к истории было Откровение, которое позволяло понимать деяния Творца и позволяло продемонстрировать Его будущие намерения, однако дело историка — только а будущее — область пророка
Объяснение:
Средневеко́вая историогра́фия (англ. Historiography in the Middle Ages, нем. Mittelalterliche Geschichtsschreibung, фр. Historiographie médiévale) — намеренное сохранение памяти о в трудах западноевропейских писателей IV—XV веков, представляющее собой прямое продолжение античной греческой и римской историографии, однако, в отличие от неё, организующее события по хронологии, а не причинно-следственным связям, и плохо локализованное в пространстве[1]. История как самостоятельная дисциплина отсутствовала в эпоху Средневековья, как не существовало профессии историка; тем не менее, писатели на историческую тему понимали особенности исторического жанра[2]. Преимущественно созданием исторических текстов занимались священнослужители, а затем — государственные деятели и даже трубадуры и жонглёры, представители пополанов и бюргерства. Значительная часть текстов писалась на латинском языке, массив текстов на современных эпохе национальных языках появляется только с Высокого Средневековья.
При неизменности риторического метода, доставшегося от античности, средневековая историография являлась реализацией ряда христианских концепций[3], в первую очередь — универсализма и эсхатологии[4]. Практически все средневековые историки разрабатывали универсалистскую точку зрения, поскольку история воспринималась как деяния Божьи, что не исключало локального патриотизма и ксенофобии. Р. Коллингвуд подчёркивал, что «История как воля Бога предопределяет самое себя, и её закономерное течение не зависит от стремления человека управлять ею. В ней возникают и реализуются цели, не планируемые ни одним человеческим существом. Даже те, кто думает, что они противодействуют им, на самом деле их исполнению»[5].
Средневековые историки стремились рассказать о временах и описать современные им события в строгой хронологической последовательности[6]. Этот подход привёл к осознанию, что человечество в своём развитии черед ряд этапов. Одним из первых вариантов периодизации стала четырёхчастная концепция Ипполита Римского и Юлия Африкана. Она предполагала совмещение античной концепции смены Золотого, Серебряного, Бронзового и Железного веков с христианским провиденциализмом; к каждому веку была привязана крупная империя: Халдейская (Вавилонская), Персидская, Македонская, Римская. Другая традиция была заложена в XII веке Иоахимом Флорским, который разделил историю на три периода: царствование Бога-Отца, или невоплощенного Бога, дохристианская эра; царствование Бога-сына, или христианская эра; царствование Святого Духа, которое должно было начаться в будущем. Ключом к истории было Откровение, которое позволяло понимать деяния Творца и позволяло продемонстрировать Его будущие намерения, однако дело историка — только а будущее — область пророка