Кошка, священное животное богини Баст, почиталась повсеместно, но особенно в Бубастисе. О культе кошек упоминает Геродот, культ их связывался с тем, что они истребляют грызунов - врагов урожая.
В эпоху Древнего царства кошки ассоциировались с богами-змееборцами; известен (плохо сохранившийся) миф о кошке - дочери Солнца и его Оке (поэтому на груди у статуэток священных кошек часто изображали Око Уаджет) .
Вход в подземное царство охраняют стражницы - полу-кошки полу-люди. По этому многие Египтяне, защищая свой дом от "не гостей с того света" в каждом доме заводили кошку, если же не было возможностью завести кошек, вырезали фигурки с мордочкой кошки
Умерших кошек бальзамировали и хоронили в особом святилище при храме богини Баст в Бубастисе.
Все распоряжения по исполнению маршей-маневров с разведками, охранение войск в лагерях и на квартирах, по уставу 1716 года. исходили от генерал-квартирмейстера армии; а потому прежде, чем перейти к разбору оснований походной, лагерной и сторожевой службы, следует дать отчет о назначении чинов квартирмейстерской части. В каком виде была организована квартирмейстерская часть до Петра I-го, пока еще не выяснено. Несомненно только, что совершенно определенные обязанности квартирмейстерской службы (основание настоящему генеральному штабу) устанавливаются Петром Великим; это свидетельствует Вейде в своем докладе, где об обязанностях генерал-квартирмейстера прямо говорит, что «прежде у [50] нас этого чина не было, понеже войско всегда ратно идет и паки становится». Но из этого, конечно, нельзя еще заключить, что у главнокомандующего, в прежнее время, не было особых лиц, которые в деталях приводили в исполнение общие его указания. Во всяком случае, точные положения о службе генерального штаба у нас впервые встречаются в Уставе Воинском 1716 г. {65}. Чины квартирмейстерской части, по организации данной Петром I-м, были при каждой отдельной армии в следующем составе: генерал-квартирмейстер, его ген.-кварт. лейтенант) и в каждой дивизии по одному обер-квартирмейстеру. Чин генерал-квартирмейстера требовал «мудрого, разумного и искусного человек». Он обязательно должен «в географии, фортификации… и артиллерии разуметь… а особливо надлежит генерально землю знать». Генерал-квартирмейстер находился исключительно в распоряжении «главного генерала». За день до похода генерал-квартирмейстер должен был «с добрым эскортом кавалерии» обрекогносцировать пути и «через своих подчиненных офицеров ландкартою нарисовать». Он определял все подробности размещения войск в лагерях и «изготовлял росписи к походу», т. е. составлял диспозиции: «которым путем и в каком строю…, все части идти имеют, дабы (полки) друг другу не препятствовали». В диспозиции указывался также порядок следования «багажа» и «маркитантов». Диспозиция сообщалась каждому полку, и каждая колонна имела своего провожатого. На обязанность чинов квартирмейстерской части было также исправление путей, ведение «записной книги», где «все походы и бывшие лагери записывать и чертежи оным рисовать» {66}, т. е. вести журнал военных действий. [51] Сознавая «многотрудный чин» генерал-квартирмейстера и те затруднительные обстоятельства, в которые он может быть поставлен, устав предписывал генерал-квартирмейстеру «командующему генералу в добром послушании быть и о походах и обозах (в смысле бивачных мест) с ним соглашаться и по его приказу и благоизобретению все учреждать». Далее, как бы предусматривая частные неудовольствия отдельных лиц на чинов квартирмейстерской части за неудовлетворение единичных желаний, по поводу отвода квартир, устав указывал не смотреть на то: «понеже таковому надлежит разве рожденну быть впредь, который бы всем угодить мог». Так как генерал-квартирмейстеру одному «зело трудно все надлежащие дела управлять», то в его распоряжении были один или два генер.-квар. лейтенант) и дивизионные квартирмейстеры (обер-квартирмейстеры), которые исполняли соответственные обязанности. Таким образом, приведение в исполнение воли главнокомандующего, по отношению полевой службы войск в военное время, всецело лежало на чинах квартирмейстерской части. Устав 1716 г. {67} различал два рода движения: вдали от неприятеля «в своей или приятельской земле, где неприятелю быть не чают», и марш-маневр – «если неприятеля всеконечно быть чают». Эти два рода движений довольно резко отличались между собою степенью боевой готовности. При движении вдали от неприятеля войска занимали для марша большой район, располагались по квартирам (что иногда было и в близком расположении от войск противника, с целью отдыха войск – рефрешир квартиры) {68}, и хотя высылали авангард и арьергард, но не свыше 12 ч. при капрале. При исполнении марш-маневра [52] боевая готовность была на первом плане и стояла выше удобств войск во время движения и отдыха. Ниже мы остановимся на разборе этих условий.
В эпоху Древнего царства кошки ассоциировались с богами-змееборцами; известен (плохо сохранившийся) миф о кошке - дочери Солнца и его Оке (поэтому на груди у статуэток священных кошек часто
изображали Око Уаджет) .
Вход в подземное царство охраняют стражницы - полу-кошки полу-люди. По этому многие Египтяне, защищая свой дом от "не гостей с того света" в каждом доме заводили кошку, если же не было возможностью завести кошек, вырезали фигурки с мордочкой кошки
Умерших кошек бальзамировали и хоронили в особом святилище при храме богини Баст в Бубастисе.
В каком виде была организована квартирмейстерская часть до Петра I-го, пока еще не выяснено. Несомненно только, что совершенно определенные обязанности квартирмейстерской службы (основание настоящему генеральному штабу) устанавливаются Петром Великим; это свидетельствует Вейде в своем докладе, где об обязанностях генерал-квартирмейстера прямо говорит, что «прежде у [50] нас этого чина не было, понеже войско всегда ратно идет и паки становится». Но из этого, конечно, нельзя еще заключить, что у главнокомандующего, в прежнее время, не было особых лиц, которые в деталях приводили в исполнение общие его указания. Во всяком случае, точные положения о службе генерального штаба у нас впервые встречаются в Уставе Воинском 1716 г. {65}.
Чины квартирмейстерской части, по организации данной Петром I-м, были при каждой отдельной армии в следующем составе: генерал-квартирмейстер, его ген.-кварт. лейтенант) и в каждой дивизии по одному обер-квартирмейстеру.
Чин генерал-квартирмейстера требовал «мудрого, разумного и искусного человек». Он обязательно должен «в географии, фортификации… и артиллерии разуметь… а особливо надлежит генерально землю знать». Генерал-квартирмейстер находился исключительно в распоряжении «главного генерала».
За день до похода генерал-квартирмейстер должен был «с добрым эскортом кавалерии» обрекогносцировать пути и «через своих подчиненных офицеров ландкартою нарисовать». Он определял все подробности размещения войск в лагерях и «изготовлял росписи к походу», т. е. составлял диспозиции: «которым путем и в каком строю…, все части идти имеют, дабы (полки) друг другу не препятствовали». В диспозиции указывался также порядок следования «багажа» и «маркитантов».
Диспозиция сообщалась каждому полку, и каждая колонна имела своего провожатого. На обязанность чинов квартирмейстерской части было также исправление путей, ведение «записной книги», где «все походы и бывшие лагери записывать и чертежи оным рисовать» {66}, т. е. вести журнал военных действий. [51]
Сознавая «многотрудный чин» генерал-квартирмейстера и те затруднительные обстоятельства, в которые он может быть поставлен, устав предписывал генерал-квартирмейстеру «командующему генералу в добром послушании быть и о походах и обозах (в смысле бивачных мест) с ним соглашаться и по его приказу и благоизобретению все учреждать». Далее, как бы предусматривая частные неудовольствия отдельных лиц на чинов квартирмейстерской части за неудовлетворение единичных желаний, по поводу отвода квартир, устав указывал не смотреть на то: «понеже таковому надлежит разве рожденну быть впредь, который бы всем угодить мог».
Так как генерал-квартирмейстеру одному «зело трудно все надлежащие дела управлять», то в его распоряжении были один или два генер.-квар. лейтенант) и дивизионные квартирмейстеры (обер-квартирмейстеры), которые исполняли соответственные обязанности.
Таким образом, приведение в исполнение воли главнокомандующего, по отношению полевой службы войск в военное время, всецело лежало на чинах квартирмейстерской части.
Устав 1716 г. {67} различал два рода движения: вдали от неприятеля «в своей или приятельской земле, где неприятелю быть не чают», и марш-маневр – «если неприятеля всеконечно быть чают». Эти два рода движений довольно резко отличались между собою степенью боевой готовности. При движении вдали от неприятеля войска занимали для марша большой район, располагались по квартирам (что иногда было и в близком расположении от войск противника, с целью отдыха войск – рефрешир квартиры) {68}, и хотя высылали авангард и арьергард, но не свыше 12 ч. при капрале. При исполнении марш-маневра [52] боевая готовность была на первом плане и стояла выше удобств войск во время движения и отдыха. Ниже мы остановимся на разборе этих условий.