Казахско-джунгарские войны — серия военных действий между Казахскими жузами и Джунгарским ханством, продлившаяся с XVII до середины XVIII века. Стратегической целью джунгар являлось увеличение территорий для кочевья путём присоединения соседних земель Казахского ханства[3]. Джунгары представляли военную опасность не только для казахов, но и для Средней и Центральной Азии, а также для Российской империи[источник не указан 1328 дней]. Впоследствии Джунгарию ослабили междоусобные войны, конец Джунгарскому ханству положила Третья ойратско-маньчжурская война (1755—1759) с китайской империей
Впечатления Ф.Ф. Вигеля от отставки и ссылки М. Сперанского, наполненные радостью, свидетельствуют о том, что члены высшего сословия, занятые в умственном труде, писательстве, как Филипп Вигель, не разделяли догм, на которых была построена деятельность Михаила Сперанского. Он был чрезвычайно передовой для своего времени. Но высшее сословие не желало прощаться со своими привилегиями, дарованные абсолютной властью императора. Поэтому впечатления Вигеля и многих других были радостными, хотя он всего лишь уехал из Москвы и еще вернется.
Казахско-джунгарские войны — серия военных действий между Казахскими жузами и Джунгарским ханством, продлившаяся с XVII до середины XVIII века. Стратегической целью джунгар являлось увеличение территорий для кочевья путём присоединения соседних земель Казахского ханства[3]. Джунгары представляли военную опасность не только для казахов, но и для Средней и Центральной Азии, а также для Российской империи[источник не указан 1328 дней]. Впоследствии Джунгарию ослабили междоусобные войны, конец Джунгарскому ханству положила Третья ойратско-маньчжурская война (1755—1759) с китайской империей
Впечатления Ф.Ф. Вигеля от отставки и ссылки М. Сперанского, наполненные радостью, свидетельствуют о том, что члены высшего сословия, занятые в умственном труде, писательстве, как Филипп Вигель, не разделяли догм, на которых была построена деятельность Михаила Сперанского. Он был чрезвычайно передовой для своего времени. Но высшее сословие не желало прощаться со своими привилегиями, дарованные абсолютной властью императора. Поэтому впечатления Вигеля и многих других были радостными, хотя он всего лишь уехал из Москвы и еще вернется.