Месторасположение считалось стратегически важным. «Дорога, проходящая между Средним Поднепровьем и Верхним Поволжьем, была одной из главных «коммуникаций» Древней Руси. Это был очень важный регион, а Козельск — его важнейшей крепостью. Чтобы контролировать Восточную Европу, её нужно было взять», — пояснил в интервью RT доктор исторических наук, профессор РГГУ Владимир Петрухин.
есторасположение считалось стратегически важным. «Дорога, проходящая между Средним Поднепровьем и Верхним Поволжьем, была одной из главных «коммуникаций» Древней Руси. Это был очень важный регион, а Козельск — его важнейшей крепостью. Чтобы контролировать Восточную Европу, её нужно было взять», — пояснил в интервью RT доктор исторических наук, профессор РГГУ Владимир Петрухин.По словам эксперта, горожане оказались в драматической ситуации. Учитывая репутацию монголов, они осознавали, что пощады ждать не стоит, — выбирать можно было только между рабством и героической смертью. Защитники Козельска решили сражаться, хотя против 200-тысячного войска Батыя они могли выставить всего несколько сотен воинов.
Тесная связь с византийской и болгарской литературными традициями[3]. Древнерусская литературная традиция принадлежала к Slavia Orthodoxa, литературной общности православных славян, существовавшей с IX века до начала Нового времени в условиях единой языковой среды (церковнославянский язык, его изводы, а также близкие к ним национальные литературные языки) и имевшей единый литературный фонд[4].
Аскетическая христианская направленность. Русь усваивала аскетическую византийскую традицию и не приобщалась к столичной константинопольской культуре, воспринимала только собственно христианскую литературу, исключая античную, имевшую широкое рас в Византии. Одна из причин этого заключается в том, что схожая ситуацию уже была создана в южнославянской литературе, ставшей для русской образцом. Античное наследие, ставшее в Византии основой светской образованности, воспринималось на Руси как языческое, а потому вредное для человеческой души и не имеющее культурной ценности[3][5][6].
Богословская и религиозно-учительная направленность. Литература Руси решала преимущественно внелитературные задачи. Важнейший принцип средневековой культуры «imitatio» (подражание, уподобление) предполагал, что благодатные дары приобретаются на пути приобщения к образцам, в том числе словесным. Поэтому главной задачей для древнерусских книжников виделось души. Почти весь корпус известной литературы имел богословскую и религиозно-учительную направленность, включая летописные памятники. Такой тип православной литературы, как «че́тьи сборники» предназначался для того, чтобы сформировать у читателя навыки христианского служения. История, записанная в летописях, воспринимались в первую очередь как реализация Божьего промысла. Такой подход не предполагал вымысла, художественной фикции. Особняком среди сохранившихся произведений стоит «Слово о полку Игореве»[3]
Месторасположение считалось стратегически важным. «Дорога, проходящая между Средним Поднепровьем и Верхним Поволжьем, была одной из главных «коммуникаций» Древней Руси. Это был очень важный регион, а Козельск — его важнейшей крепостью. Чтобы контролировать Восточную Европу, её нужно было взять», — пояснил в интервью RT доктор исторических наук, профессор РГГУ Владимир Петрухин.
есторасположение считалось стратегически важным. «Дорога, проходящая между Средним Поднепровьем и Верхним Поволжьем, была одной из главных «коммуникаций» Древней Руси. Это был очень важный регион, а Козельск — его важнейшей крепостью. Чтобы контролировать Восточную Европу, её нужно было взять», — пояснил в интервью RT доктор исторических наук, профессор РГГУ Владимир Петрухин.По словам эксперта, горожане оказались в драматической ситуации. Учитывая репутацию монголов, они осознавали, что пощады ждать не стоит, — выбирать можно было только между рабством и героической смертью. Защитники Козельска решили сражаться, хотя против 200-тысячного войска Батыя они могли выставить всего несколько сотен воинов.
Тесная связь с византийской и болгарской литературными традициями[3]. Древнерусская литературная традиция принадлежала к Slavia Orthodoxa, литературной общности православных славян, существовавшей с IX века до начала Нового времени в условиях единой языковой среды (церковнославянский язык, его изводы, а также близкие к ним национальные литературные языки) и имевшей единый литературный фонд[4].
Аскетическая христианская направленность. Русь усваивала аскетическую византийскую традицию и не приобщалась к столичной константинопольской культуре, воспринимала только собственно христианскую литературу, исключая античную, имевшую широкое рас в Византии. Одна из причин этого заключается в том, что схожая ситуацию уже была создана в южнославянской литературе, ставшей для русской образцом. Античное наследие, ставшее в Византии основой светской образованности, воспринималось на Руси как языческое, а потому вредное для человеческой души и не имеющее культурной ценности[3][5][6].
Богословская и религиозно-учительная направленность. Литература Руси решала преимущественно внелитературные задачи. Важнейший принцип средневековой культуры «imitatio» (подражание, уподобление) предполагал, что благодатные дары приобретаются на пути приобщения к образцам, в том числе словесным. Поэтому главной задачей для древнерусских книжников виделось души. Почти весь корпус известной литературы имел богословскую и религиозно-учительную направленность, включая летописные памятники. Такой тип православной литературы, как «че́тьи сборники» предназначался для того, чтобы сформировать у читателя навыки христианского служения. История, записанная в летописях, воспринимались в первую очередь как реализация Божьего промысла. Такой подход не предполагал вымысла, художественной фикции. Особняком среди сохранившихся произведений стоит «Слово о полку Игореве»[3]
Объяснение: