Почему Давид и Бодри были разного мнения о Марате? ответьте на вопросы, используя картины и исторические источники.
Ж.Л.Давид, в своей речи Конвенту:
«Народ обращался к моему искусству, желая вновь увидеть черты своего друга… Я услышал голос народа, я повиновался ему. — Спешите все! Мать, вдова, сирота, угнетенный солдат, все вы, кого Марат защищал до конца своей жизни, приблизьтесь! И посмотрите на своего друга. Того, кто стоял на страже, уже нет. Его перо, ужас изменников, выпадает из его рук. О, горе! Ваш неутомимый друг мертв!».
Ш. Корде на суде:
«– Я убила одного, чтобы сотни тысяч; я убила мерзавца, чтобы невинных; я убила свирепого дикого зверя, чтобы дать Франции умиротворение».
Кем являлись люди, изображенные на картинах? Чем обусловлено разное отношение художников к героям своих картин?
Можно переспросить, вы хотели услышать о моём типичном дне? Ну, тогда слушайте. Сегодня я проснулся, как всегда, как только встало солнце - много работы ведь! Позавтракал хлебом с луком и запил это крепким узваром. А дальше - работа! Сначала я решил вспахать землю, которая осталась после вчерашнего захода. Фух, до сих пор вспоминаю, как это было трудно, солнце уже успело разогреть землю! Поэтому я решил, что было бы неплохо переодеться в рабочую одежду и начать сеять картошку, у меня как раз её не хватало. Я одел свои кожанные сандалии, грубые штаны, одел рубашку и закотил рукава, и поверх неё накинул жилет, чтобы не запачкаться. А также не забыл одеть шляпу, солнце-то палит! Я начал сеять картошку. Солнце уже успело встать ровно надо мной, когда я закончил. После этого я решил пообедать, и заняться своим садом, который рядом с моим огородом. Подкрепившись, я бодро пошёл в сад. Пособирал яблока, которые упали с дерева, собрал корзину клубники, малины, и вишни, и пошёл домой. Я настолько увлёкся этим, что и не заметил, как солнце скатилось. Что ж, пора ужинать! Поужинав, я пошёл проверить скот. Сейчас пересчитаю... Так, вроде все на месте. После этого я пошёл поговорить с соседом о жизни да работе, ведь до сна ещё есть время. Позже, я всё же почувствовал усталость и пошёл к себе. Вот так я и провёл этот день.
Для управления большой страной нужно, чтобы на местах были люди, готовые выполнять приказы короля. Чиновников в раннем средневековье еще не было — только развитое и богатое общество может позволить себе содержать тысячи чиновников. Жители Германии в X в. охотнее слушались своих герцогов, чем императора. Оттон I и его преемники нашли выход — они поставили себе на службу церковь с ее организацией, охватывающей всю страну. Уже франкские короли рассматривали епископов как своих верных слуг, Оттон I пошел еще дальше. Он дал епископам и аббатам в Германии множество прав и привилегий, не говоря уже о богатствах. Теперь по своим возможностям, по своей власти церковники мало чем уступали герцогам или графам, а значит, могли заставить их подчиниться воле монарха. Сам же император легко менял епископов и даже римских пап, если желал поставить на какую-то церковную должность преданного ему человека. Так, Оттон I при участии многих епископов устроил в Риме настоящий суд над одним из пап, который императору не нравился. Папа был с позором низложен. Позже Отгон III возвел на римский престол своего бывшего учителя Герберта из Аурилака под именем Сильвестр II (999—1003).
Герберт был родом из бедной семьи. Его страсть к знаниям была так велика, что он отправился учиться в арабскую Испанию, в блиставшие тогда ученостью Кордову и Севилью. Впоследствии недоброжелатели Герберта утверждали, что он обучился у арабов и искусству чернокнижника, знал магию, постиг тайны колдовства. Близость к императорскому двору принесла Герберту сан архиепископа, а затем и папы. Об учености его ходили легенды. Многие знатные особы, в том числе и монархи, мечтали стать его учениками.
Церковь стала послушным и, казалось, надежным инструментом империи. Нетрудно было, однако, предугадать, что усилившаяся церковь недолго будет оставаться игрушкой в руках германских императоров.
Сегодня я проснулся, как всегда, как только встало солнце - много работы ведь! Позавтракал хлебом с луком и запил это крепким узваром. А дальше - работа! Сначала я решил вспахать землю, которая осталась после вчерашнего захода. Фух, до сих пор вспоминаю, как это было трудно, солнце уже успело разогреть землю! Поэтому я решил, что было бы неплохо переодеться в рабочую одежду и начать сеять картошку, у меня как раз её не хватало. Я одел свои кожанные сандалии, грубые штаны, одел рубашку и закотил рукава, и поверх неё накинул жилет, чтобы не запачкаться. А также не забыл одеть шляпу, солнце-то палит! Я начал сеять картошку. Солнце уже успело встать ровно надо мной, когда я закончил. После этого я решил пообедать, и заняться своим садом, который рядом с моим огородом. Подкрепившись, я бодро пошёл в сад. Пособирал яблока, которые упали с дерева, собрал корзину клубники, малины, и вишни, и пошёл домой. Я настолько увлёкся этим, что и не заметил, как солнце скатилось. Что ж, пора ужинать! Поужинав, я пошёл проверить скот. Сейчас пересчитаю... Так, вроде все на месте. После этого я пошёл поговорить с соседом о жизни да работе, ведь до сна ещё есть время. Позже, я всё же почувствовал усталость и пошёл к себе.
Вот так я и провёл этот день.
Для управления большой страной нужно, чтобы на местах были люди, готовые выполнять приказы короля. Чиновников в раннем средневековье еще не было — только развитое и богатое общество может позволить себе содержать тысячи чиновников. Жители Германии в X в. охотнее слушались своих герцогов, чем императора. Оттон I и его преемники нашли выход — они поставили себе на службу церковь с ее организацией, охватывающей всю страну. Уже франкские короли рассматривали епископов как своих верных слуг, Оттон I пошел еще дальше. Он дал епископам и аббатам в Германии множество прав и привилегий, не говоря уже о богатствах. Теперь по своим возможностям, по своей власти церковники мало чем уступали герцогам или графам, а значит, могли заставить их подчиниться воле монарха. Сам же император легко менял епископов и даже римских пап, если желал поставить на какую-то церковную должность преданного ему человека. Так, Оттон I при участии многих епископов устроил в Риме настоящий суд над одним из пап, который императору не нравился. Папа был с позором низложен. Позже Отгон III возвел на римский престол своего бывшего учителя Герберта из Аурилака под именем Сильвестр II (999—1003).
Герберт был родом из бедной семьи. Его страсть к знаниям была так велика, что он отправился учиться в арабскую Испанию, в блиставшие тогда ученостью Кордову и Севилью. Впоследствии недоброжелатели Герберта утверждали, что он обучился у арабов и искусству чернокнижника, знал магию, постиг тайны колдовства. Близость к императорскому двору принесла Герберту сан архиепископа, а затем и папы. Об учености его ходили легенды. Многие знатные особы, в том числе и монархи, мечтали стать его учениками.
Церковь стала послушным и, казалось, надежным инструментом империи. Нетрудно было, однако, предугадать, что усилившаяся церковь недолго будет оставаться игрушкой в руках германских императоров.