В. Брюсов писал: "Где нет тайности в чувстве, нет искусства. Для кого все в мире просто, понятно, постижимо, тот не может быть художником" ("Ключи тайн"). Ключом же к тайне является символ.
В отличие от предшественников – реалистов – символисты отказались от слов в их прямых значениях, то есть, говоря словами З. Гиппиус, от слов "здешних", и обратились к лексике отвлеченной, "нездешней" – к символам. Одной из особенностей поэзии символистов является интерес к мистическому содержанию слов. "Символика говорит исполненным намеков и недомолвок, неясным голосом сирены или глухим голосом сибиллы, вызывающим предчувствие" (К. Бальмонт "Элементарные слова о символической поэзии", 1900).
Символы призваны проникнуть в суть скрытых явлений, проникнуть из мира бытового в мир бытийный. По определению Вяч. Иванова, символы – это "знаки иной действительности". Символ увеличивает, расширяет смысл каждого слова, всего текста. Символ у символистов – не отражение, а знак иной действительности, он связывает земное, эмпирическое с мирами трансцендентными, с глубинами духа и души, с вечным. Символ многосмыслен, неопределенен и потому теснее связан с областью тайного.
У символа же значений всегда много, мы улавливаем только некоторые из них. Вяч. Иванов писал о том, что символ не только "многолик и многозначен", но еще и "всегда темен в последней глубине". То есть сколько бы значений символического слова мы ни называли, в нем остается еще что-то, быть может, самое существенное.
Логично, что принятие такого демократического документа уже не значило ничего хорошего для СССР. А вот документ, который означал распад СССР это Беловежские соглашения подписанные 8 декабря 1991. Понятное дело, Ельцин хотел демократии, а для этого надо было уничтожить СССР. Остальные республики кто как. Например Литва в числе первых поспешила убежать из состава СССР, но кто то и оставался. Ведь по сути суверенитет это и есть разрешение на самостоятельность. И когда он был введён, республики стали выходить из состава Советского Союза. Потому данный документ смело можно считать ступенью к распаду СССР, но не точкой в его существовании.
В. Брюсов писал: "Где нет тайности в чувстве, нет искусства. Для кого все в мире просто, понятно, постижимо, тот не может быть художником" ("Ключи тайн"). Ключом же к тайне является символ.
В отличие от предшественников – реалистов – символисты отказались от слов в их прямых значениях, то есть, говоря словами З. Гиппиус, от слов "здешних", и обратились к лексике отвлеченной, "нездешней" – к символам. Одной из особенностей поэзии символистов является интерес к мистическому содержанию слов. "Символика говорит исполненным намеков и недомолвок, неясным голосом сирены или глухим голосом сибиллы, вызывающим предчувствие" (К. Бальмонт "Элементарные слова о символической поэзии", 1900).
Символы призваны проникнуть в суть скрытых явлений, проникнуть из мира бытового в мир бытийный. По определению Вяч. Иванова, символы – это "знаки иной действительности". Символ увеличивает, расширяет смысл каждого слова, всего текста. Символ у символистов – не отражение, а знак иной действительности, он связывает земное, эмпирическое с мирами трансцендентными, с глубинами духа и души, с вечным. Символ многосмыслен, неопределенен и потому теснее связан с областью тайного.
У символа же значений всегда много, мы улавливаем только некоторые из них. Вяч. Иванов писал о том, что символ не только "многолик и многозначен", но еще и "всегда темен в последней глубине". То есть сколько бы значений символического слова мы ни называли, в нем остается еще что-то, быть может, самое существенное.