Русский поход 1812 г. явился, по меткому выражению Талейрана, «началом конца». Но этот конец давно можно было предвидеть. Неудача Наполеона в России отразилась на европейских государствах, воспользовавшихся этим, чтобы свергнуть столь тягостное для них владычество французского императора. Возникла новая европейская коалиция, и трехдневная битва народов под Лейпцигом нанесла решительный удар могуществу Наполеона. В начале 1814 г. союзные войска перешли французскую границу, а через три месяца они были уже в Париже. Положение Наполеона в самой Франции уже сильно пошатнулось к тому времени, и он сам это понимал, поэтому он так и боялся вернуться в свою столицу побежденным, зная, что это подорвет его престиж. Деспотизм и постоянные войны тяжело отражались на нации, и главное - все чувствовали, что установленный им порядок держится только им одним. Вначале, к Наполеону примкнули люди, действительно видевшие в нем Франции от угрожавшей ей анархии и разгрома извне. Но потом его тираническая власть оттолкнула их, и около него сгруппировались исключительно только те, кто преследовал личные цели, добивались власти, почета и богатства. Служение императору могло все это доставить им, и, пока им было выгодно, они служили. Но, разумеется, такие люди легко могли изменить ему, как только счастье повернулось к нему спиной, и в этом Наполеону скоро пришлось убедиться. Да и нация, возлагавшая столько надежд на Наполеона, чувствовала себя утомленной и разочарованной. Особенно раздражали ее постоянные наборы, лишавшие бесчисленные семьи работников во цвете лет, и постоянные войны, разорявшие страну. Конечно, все это подготовляло оппозицию, которая, в конце концов, должна была привести к катастрофе. Победы Наполеона, конечно, льстили тщеславию французов, но очень многие уже начали высказывать сомнение в том, что политика императора соответствует интересам Франции. Число уклоняющихся от военной службы с каждым годом возрастало, несмотря на строгие меры, и в 1811 г. оно достигло огромной цифры 80-ти тысяч человек. Во время русского похода в Париже распространился ложный слух о смерти Наполеона, и этим слухом не замедлил воспользоваться республиканский генерал Мале, с целью государственного переворота и низвержения империи. Ему удалась даже увлечь за собой часть гарнизона, но его схватили и вместе с его сообщниками предали военному суду, который и приговорил его к смертной казни. Наполеон вышел из себя, когда узнал об этом. Его поразило главным образом то, что публика отнеслась равнодушно к этой дерзостной затее, и заговорщикам легко поверили гражданские и военные власти. «Разве все дело только в одном человеке, а присяга и учреждения ничего не значат?» воскликнул он. Но в созданной им Франции, действительно, все дело было только в нем одном. В первый раз, открывая сессию законодательного корпуса в 1813 г. после русского похода, Наполеон тревожился мыслью, как сойдет она? Сенат все еще льстил ему, но в ответном адресе законодательного корпуса замечалась уже резкая критика его политики. Узнав об этом, Наполеон потребовал из типографии первый корректурный оттиск адреса и, познакомившись с его содержанием, запретил его печатать и распустил законодательный корпус, к которому он обратился во время прощальной аудиенции с очень резкой речью. Эта мера очень оскорбила депутатов, оппозиционное настроение усилилось, а между тем союзники уже вступали на территорию Франции, и их вторжение не вызывало того подъема духа, который характеризовал настроение нации в прежние времена. Вот почему союзники могли не бояться народной войны.
Как повлияло создание ветряных мельниц на Европу в 16-17 веках?? «Мельницы на козлах, так называемые немецкие мельницы, являлись до середины XVI в. единственно известными. Сильные бури могли опрокинуть такую мельницу вместе со стани-ной. В середине XVI столетия один фламандец нашел посредством которого это опрокидывание мельницы делалось невозможным. В мельнице он ставил подвижной только крышу, и для того, чтобы поворачивать крылья по ветру, необходимо было повернуть лишь крышу, в то время как само здание мельницы было прочно укреплено на земле» (К. Маркс. «Машины: применение природных сил и науки»). Масса такой мельницы была ограниченной в связи с тем, что её приходилось поворачивать вручную. Поэтому была ограниченной и её производительность. Усовершенствованные мельницы получили название шатровых, где для установки крыльев по ветру поворачивали весь корпус - с далеко выступавшего руля или хвоста. Начиная с XIII в., ветродвигатели получили широкое распространение в Западной Европе, особенно в Голландии, Дании и Англии, для подъёма воды, размола зерна и приведения в движение различных станков. В XVI веке в городах Европы начинают строить водонасосные станции с использованием гидродвигателя и ветряной мельницы. Толедо - 1526 г., Глочестер - 1542 г., Лондон - 1582 г., Париж - 1608 г., и др. В Нидерландах ветряные мельницы откачивали воду с земель, ограждённых дамбами, а в засушливых областях Европы применялись для орошения полей. Но какую бы работу ни выполняли при мельницы, была необходима непрерывная подача энергии. А у ветра есть существенный недостаток: он часто меняет направление. Как же добиться того, чтобы крылья мельницы были всегда расположены с учетом направления ветра? И вот приду, или «столбовки». Эти мельницы покоились на столбе, подпертом балками, что позволяло поворачивать весь мельничный амбар, устанавливая крылья против ветра. По понятной причине «столбовки» не могли быть очень большими, и тогда придумали другую конструкцию: неподвижную башню с вращающейся крышей. В мельницах такого типа главный вал выходит из крыши, благодаря чему, куда бы ни дул ветер, ее вместе с крыльями-парусами можно развернуть против ветра. А как мельнику удавалось поворачивать крышу вме-сте с валом, крыльями и тормозным устройством? На фотографии мельницы в испанском горо-де Картахена можно заметить сзади выходящую из крыши балку, которая упирается в землю. Это не опорная балка, как может показаться, а рычаг. Такой рычаг, или «водило», позволял усилиями людей или животных поворачивать лопасти мельницы навстречу ветру. У других мельниц было что-то наподобие пропеллера — ветряное колесо, установленное на противоположной от крыльев стороне крыши. Такое колесо нужно для того, чтобы крылья-паруса автоматически разворачивались в нужном направлении. Допустим, что крылья мельни-цы, поймав ветер, сильно раскрутились. Но внезапно ветер изменил направление, и крылья сра-зу стали вращаться медленнее. Теперь уже ветряное колесо, установленное под прямым углом к крыльям, ловит ветер и начинает раскручиваться. Оно приводит в движение механизм, который автоматически поворачивает крышу, так что крылья мельницы всегда оказываются против вет-ра. Другая сложность в укрощении ветра состоит в том, что сила ветра постоянно меняется. В древности ветрякам, крылья которых напоминали паруса лодок, было трудно «подстраиваться» под разную скорость ветра. От резкого торможения и вызванного им трения мог вспыхнуть огонь, сильные порывы ветра приводили к большим повреждениям: ломались крылья, отказы-вали тормоза. Эта проблема решилась в 1772 году, когда шотландский изобретатель заменил паруса на автоматически отрывающиеся и закрывающиеся щитики, похожие на жалюзи. Из книги «Ветряные мельницы»: «При сильном порыве ветра давление на щитики превосходит си-лу пружины, и они открываются, давая ветру „дорогу", от чего движение крыльев замедляется. Когда ветер стихает, щитики под действием пружины закрываются, что увеличивает поверх-ность крыльев, которые продолжают вращаться примерно с той же скоростью» («Windmills»). С вращающимися крышами и саморегулирующимися крыльями, мельницы достигли сво-его расцвета к концу XIX века. В то время мельницы в Европе вырабатывали 1 500 мегаватт энергии.
«Мельницы на козлах, так называемые немецкие мельницы, являлись до середины XVI в. единственно известными. Сильные бури могли опрокинуть такую мельницу вместе со стани-ной. В середине XVI столетия один фламандец нашел посредством которого это опрокидывание мельницы делалось невозможным. В мельнице он ставил подвижной только крышу, и для того, чтобы поворачивать крылья по ветру, необходимо было повернуть лишь крышу, в то время как само здание мельницы было прочно укреплено на земле» (К. Маркс. «Машины: применение природных сил и науки»). Масса такой мельницы была ограниченной в связи с тем, что её приходилось поворачивать вручную. Поэтому была ограниченной и её производительность. Усовершенствованные мельницы получили название шатровых, где для установки крыльев по ветру поворачивали весь корпус - с далеко выступавшего руля или хвоста.
Начиная с XIII в., ветродвигатели получили широкое распространение в Западной Европе, особенно в Голландии, Дании и Англии, для подъёма воды, размола зерна и приведения в движение различных станков.
В XVI веке в городах Европы начинают строить водонасосные станции с использованием гидродвигателя и ветряной мельницы. Толедо - 1526 г., Глочестер - 1542 г., Лондон - 1582 г., Париж - 1608 г., и др. В Нидерландах ветряные мельницы откачивали воду с земель, ограждённых дамбами, а в засушливых областях Европы применялись для орошения полей.
Но какую бы работу ни выполняли при мельницы, была необходима непрерывная подача энергии. А у ветра есть существенный недостаток: он часто меняет направление. Как же добиться того, чтобы крылья мельницы были всегда расположены с учетом направления ветра? И вот приду, или «столбовки». Эти мельницы покоились на столбе, подпертом балками, что позволяло поворачивать весь мельничный амбар, устанавливая крылья против ветра. По понятной причине «столбовки» не могли быть очень большими, и тогда придумали другую конструкцию: неподвижную башню с вращающейся крышей. В мельницах такого типа главный вал выходит из крыши, благодаря чему, куда бы ни дул ветер, ее вместе с крыльями-парусами можно развернуть против ветра. А как мельнику удавалось поворачивать крышу вме-сте с валом, крыльями и тормозным устройством? На фотографии мельницы в испанском горо-де Картахена можно заметить сзади выходящую из крыши балку, которая упирается в землю. Это не опорная балка, как может показаться, а рычаг. Такой рычаг, или «водило», позволял усилиями людей или животных поворачивать лопасти мельницы навстречу ветру.
У других мельниц было что-то наподобие пропеллера — ветряное колесо, установленное на противоположной от крыльев стороне крыши. Такое колесо нужно для того, чтобы крылья-паруса автоматически разворачивались в нужном направлении. Допустим, что крылья мельни-цы, поймав ветер, сильно раскрутились. Но внезапно ветер изменил направление, и крылья сра-зу стали вращаться медленнее. Теперь уже ветряное колесо, установленное под прямым углом к крыльям, ловит ветер и начинает раскручиваться. Оно приводит в движение механизм, который автоматически поворачивает крышу, так что крылья мельницы всегда оказываются против вет-ра. Другая сложность в укрощении ветра состоит в том, что сила ветра постоянно меняется. В древности ветрякам, крылья которых напоминали паруса лодок, было трудно «подстраиваться» под разную скорость ветра. От резкого торможения и вызванного им трения мог вспыхнуть огонь, сильные порывы ветра приводили к большим повреждениям: ломались крылья, отказы-вали тормоза. Эта проблема решилась в 1772 году, когда шотландский изобретатель заменил паруса на автоматически отрывающиеся и закрывающиеся щитики, похожие на жалюзи. Из книги «Ветряные мельницы»: «При сильном порыве ветра давление на щитики превосходит си-лу пружины, и они открываются, давая ветру „дорогу", от чего движение крыльев замедляется. Когда ветер стихает, щитики под действием пружины закрываются, что увеличивает поверх-ность крыльев, которые продолжают вращаться примерно с той же скоростью» («Windmills»). С вращающимися крышами и саморегулирующимися крыльями, мельницы достигли сво-его расцвета к концу XIX века. В то время мельницы в Европе вырабатывали 1 500 мегаватт энергии.