Большинство моих друзей, даже те, кто не знает о Китае ничего, кроме названия его столицы, тем не менее слышали о том, что самое для китайца страшное — потерять лицо. Действительно, нет такой сферы общественной жизни, где повсеместно не присутствовало бы это самое «лицо»: везде оно — основа любого общения, коммуникации, взаимодействия. Китайское общество — это общество знакомств и «связей», напрямую зависящих от «лиц» их участников. Что же скрывается за китайским «лицом»?
«Лицо» — базовый архетип поведения китайцев. Это отмечали и отмечают все: иностранцы, подолгу жившие в Китае, сами китайцы, культурологи, политологи, историки и востоковеды. «Лицо» — это понятие столь же очевидно осязаемое, сколь и неуловимое, именно в силу своей вездесущности и своего «всеприсутствия». Китайцы «любят лицо», пытаются всеми силами его «сохранить» и больше всего боятся его «потерять».
Большинство моих друзей, даже те, кто не знает о Китае ничего, кроме названия его столицы, тем не менее слышали о том, что самое для китайца страшное — потерять лицо. Действительно, нет такой сферы общественной жизни, где повсеместно не присутствовало бы это самое «лицо»: везде оно — основа любого общения, коммуникации, взаимодействия. Китайское общество — это общество знакомств и «связей», напрямую зависящих от «лиц» их участников. Что же скрывается за китайским «лицом»?
«Лицо» — базовый архетип поведения китайцев. Это отмечали и отмечают все: иностранцы, подолгу жившие в Китае, сами китайцы, культурологи, политологи, историки и востоковеды. «Лицо» — это понятие столь же очевидно осязаемое, сколь и неуловимое, именно в силу своей вездесущности и своего «всеприсутствия». Китайцы «любят лицо», пытаются всеми силами его «сохранить» и больше всего боятся его «потерять».