Упадок деревни во второй половине XVII – первой половине XVIII в.Многочисленные войны, происшедшие на территории Беларуси во второй половине XVII в., принесли огромные разрушения и уничтожили значительную часть населения. Количество жителей на белорусских землях сократилось почти вдвое.На сейме Речи Посполитой 1661 г. отмечалось, что разрушения охватили почти всю территорию Беларуси. Например, Гродненский повет был «превращен в руины, и подавляющая часть его сожжена». Ошмянский и Браславский поветы «совершенно разрушены врагом». Наиболее пострадали от военных действий деревни и крестьяне около Полоцка, Мстиславля, Орши, Минска, Речицы. В меньшей степени были разорены западные поветы, в частности Лидский, Слонимский и Волковысский.К 1700 г. количество жителей Беларуси увеличилось до 2,2 млн человек, но новые людские потери принесла Северная война 1700—1721 гг. Численность населения вновь сократилась до 1,5 млн человек. В частности, на Могилевщине деревня сильно обезлюдела. В некоторых селах осталось по три-четыре человека.Военные действия и уменьшение численности населения привели к увеличению пустошей (необработанной пахотной земли). Только в районе Кричева в 1712 г. из 279 волок стояли необработанными 204. У крестьян сокращалось количество домашнего скота. Например, в Копысском графстве в 1710 г. осталось только 279 лошадей. То же было характерно и для западной части белорусских земель. Так, на Кобринщине не имела лошадей и волов 1/3 часть крестьянских дворов.)
Па́вел Ива́нович Пе́стель[1] (24 июня [5 июля] 1793, Москва — 13 [25] июля 1826, Санкт-Петербург) — руководитель Южного общества декабристов. По приговору суда повешен вместе с другими руководителями декабристского движения 25 июля 1826 года в Петропавловской крепости.
Объяснение:
В последние годы заметно вырос интерес к личности Пестеля. Современные исследователи
явно стремятся преодолеть сложившуюся в предшествующей историографии традицию изучения
идеологии вождя Южного общества отдельно от его личностных черт, когда Пестель был возведен
на пьедестал как «социалист до социализма», как наиболее последовательный революционер в
том «узком кругу революционеров», который был «страшно далек от народа». Сейчас явно
наметилась тенденция к низвержению былого кумира. Поэтому подчас некоторые новейшие
исследования скорее напоминают сбор «компромата» на Пестеля, чем стремление объективно
понять его личностные качества1
. С. А. Экштут утверждает, что Пестель «проповедовал
политический аморализм»2 и делает вывод: «Автор «Русской правды» не только отказался от...
морализирования при рассмотрении политических проблем, но и посчитал вполне допустимым во
имя «политической целесообразности» использовать любые, в том числе и аморальные, средства
достижения преследуемых целей»3
. Известный исследователь русского бланкизма Е. Л.
Рудницкая сделала попытку вписать Пестеля в это течение. И хотя выводы, к которым приходит
автор представляются вполне убедительными, его основное внимание все-таки сосредоточено не
на самой личности Пестеля, а на ее внешних проявлениях, рассматриваемых с ретроспективной
Па́вел Ива́нович Пе́стель[1] (24 июня [5 июля] 1793, Москва — 13 [25] июля 1826, Санкт-Петербург) — руководитель Южного общества декабристов. По приговору суда повешен вместе с другими руководителями декабристского движения 25 июля 1826 года в Петропавловской крепости.
Объяснение:
В последние годы заметно вырос интерес к личности Пестеля. Современные исследователи
явно стремятся преодолеть сложившуюся в предшествующей историографии традицию изучения
идеологии вождя Южного общества отдельно от его личностных черт, когда Пестель был возведен
на пьедестал как «социалист до социализма», как наиболее последовательный революционер в
том «узком кругу революционеров», который был «страшно далек от народа». Сейчас явно
наметилась тенденция к низвержению былого кумира. Поэтому подчас некоторые новейшие
исследования скорее напоминают сбор «компромата» на Пестеля, чем стремление объективно
понять его личностные качества1
. С. А. Экштут утверждает, что Пестель «проповедовал
политический аморализм»2 и делает вывод: «Автор «Русской правды» не только отказался от...
морализирования при рассмотрении политических проблем, но и посчитал вполне допустимым во
имя «политической целесообразности» использовать любые, в том числе и аморальные, средства
достижения преследуемых целей»3
. Известный исследователь русского бланкизма Е. Л.
Рудницкая сделала попытку вписать Пестеля в это течение. И хотя выводы, к которым приходит
автор представляются вполне убедительными, его основное внимание все-таки сосредоточено не
на самой личности Пестеля, а на ее внешних проявлениях, рассматриваемых с ретроспективной
точки зрения4
.
В настоящей статье не ставится цель