История русской Церкви неразрывно связана с историей России. Любое кризисное время так или иначе сказывалось на положении Церкви. Одно из самых тяжелых времён в истории России – Смутное время – естественно также не могло не сказаться и на ее положении. Брожение в умах, вызванное Смутным временем, привело к расколу общества, что закончилось расколом Церкви. Церковный раскол стал одним из самых существенных явлений в истории российской духовной культуры XVII в. Как широкое религиозное движение он зародился после собора 1666-1667 гг., наложившего клятвы на противников греческих обрядов, введенных в практику русского богослужения, и запретившего использование литургических книг, отпечатанных до начала систематического исправления богослужебных текстов по греческому образцу. Однако истоки его восходят к более раннему времени, к периоду патриаршества Никона. Вскоре после возведения в сан (1652) патриарх провел церковную реформу, которая, по общему мнению исследователей, сразу же вызвала резкий протест ревнителей старины . Первоначально недовольство исходило от узкого круга лиц, многие из которых прежде были единомышленниками Никона. Самыми видными фигурами среди них были протопопы Иван Неронов и Аввакум Петров. В первые годы правления Алексея Михайловича они вместе с Никоном входили в «кружок ревнителей благочестия», возглавлявшийся царским духовником протопопом Благовещенского собора в Кремле Стефаном Вонифатьевым, и оказывали заметное влияние на церковную политику. Однако реформа, начатая Никоном, превратила бывших друзей в непримиримых врагов. Н.Ф. Каптерев назвал это «разрывом лиц, решительно разошедшихся между собою во взглядах и убеждениях» . Событиям, связанным с церковной реформой Никона, в историографии традиционно придается большое значение. Как отмечал Н.Ф. Каптерев, действия Никона по изменению церковных обрядов вызвали смятение умов в русском обществе . Эта точка зрения, сформулированная еще в конце XIX в., была принята практически всеми историками. А.В. Карташев, например, писал о «широкой гласной протопопской оппозиции» патриарху . С. Зеньковский полагал, что изменение обрядов потрясло современников. Оно «было чем-то неслыханным в анналах не только Русской, но и вообще Христианской церкви» . Совсем недавно была предложена иная трактовка начального периода раскола. Американский историк Георг Михельс, проанализировав ранние источники старообрядчества, пришел к выводу, что церковная реформа поначалу не вызвала широкого протеста в народной среде и что русское общество в массе своей оставалось равнодушным к изменениям в богослужебном чине и к правке литургических книг. Против Никона выступала только небольшая группа лиц, не оказавшая заметного влияния на современников . В переломные моменты Российской истории принято искать корни происходящего в ее далеком Поэтому обращение к таким периодам как период церковного раскола представляется особенно важным и актуальным. Особенно это важно с учетом того, что в литературе практически не рассматриваются культурологические аспекты церковного раскола. Одной из немногих таких работ является глава в книге И.Н. Ионова , посвященная этим аспектам.
Более трех веков назад в России, вследствие реформ патриарха Никона и московского царя Алексея Михайловича, произошел раскол православной церкви, что привело к длительному противостоянию между двумя ее ветвями. Не вдаваясь в тонкости и причины самой реформы, отметим лишь, что были изменены некоторые моменты в церковной службе, которые большинство населения России приняло без особых на то возражений. Но, на наш взгляд, церковная реформа стала лишь причиной, искрой, взорвавшей и расколовшей русское общество на два непримиримых лагеря. Для русского народа были еще памятны годы «великой смуты» в начале XVII века, когда лишь объединившись, страна, нация смогла остаться единой. Однако полного «выздоровления» общества, как показали события второй половины XVII века, не произошло. Внутри страны возникла оппозиция, в которую входили различные социальные слои населения, не принявшие как реформу, так и позицию государственных структур, инициировавших ее. Главные причины неприятия скрывались прежде всего в отчетливой ориентации властей на западную культуру, что началась до знаменитых преобразований Петра I. Слабость государственных позиций в Поволжье, на Русском Севере и в Сибири привела к возникновению в этих местах старообрядческих общин, лидеры которых повели непримиримую борьбу не только с церковными, но и гражданскими властям. Главным методом, наряду с побегами из мест традиционного проживания в глухие леса, болота, горы, стали массовые гари, когда в огонь по собственному желанию бросались не только взрослые, но и умудренные опытом старики, женщины с грудными детьми. В одночасье пустели крестьянские поселения и даже целые волости. Путешественники с ужасом сообщали, что иногда проезжали по несколько десятков сел и деревень и нигде не встречали ни единой «живой души» - все или сбежали, или «самоохотно погорели». Стоит ли говорить, что приходили в запустение поля, не платились подати, государство терпело явные экономические убытки.
Церковный раскол стал одним из самых существенных явлений в истории российской духовной культуры XVII в. Как широкое религиозное движение он зародился после собора 1666-1667 гг., наложившего клятвы на противников греческих обрядов, введенных в практику русского богослужения, и запретившего использование литургических книг, отпечатанных до начала систематического исправления богослужебных текстов по греческому образцу. Однако истоки его восходят к более раннему времени, к периоду патриаршества Никона. Вскоре после возведения в сан (1652) патриарх провел церковную реформу, которая, по общему мнению исследователей, сразу же вызвала резкий протест ревнителей старины . Первоначально недовольство исходило от узкого круга лиц, многие из которых прежде были единомышленниками Никона. Самыми видными фигурами среди них были протопопы Иван Неронов и Аввакум Петров. В первые годы правления Алексея Михайловича они вместе с Никоном входили в «кружок ревнителей благочестия», возглавлявшийся царским духовником протопопом Благовещенского собора в Кремле Стефаном Вонифатьевым, и оказывали заметное влияние на церковную политику. Однако реформа, начатая Никоном, превратила бывших друзей в непримиримых врагов. Н.Ф. Каптерев назвал это «разрывом лиц, решительно разошедшихся между собою во взглядах и убеждениях» .
Событиям, связанным с церковной реформой Никона, в историографии традиционно придается большое значение. Как отмечал Н.Ф. Каптерев, действия Никона по изменению церковных обрядов вызвали смятение умов в русском обществе . Эта точка зрения, сформулированная еще в конце XIX в., была принята практически всеми историками. А.В. Карташев, например, писал о «широкой гласной протопопской оппозиции» патриарху . С. Зеньковский полагал, что изменение обрядов потрясло современников. Оно «было чем-то неслыханным в анналах не только Русской, но и вообще Христианской церкви» .
Совсем недавно была предложена иная трактовка начального периода раскола. Американский историк Георг Михельс, проанализировав ранние источники старообрядчества, пришел к выводу, что церковная реформа поначалу не вызвала широкого протеста в народной среде и что русское общество в массе своей оставалось равнодушным к изменениям в богослужебном чине и к правке литургических книг. Против Никона выступала только небольшая группа лиц, не оказавшая заметного влияния на современников .
В переломные моменты Российской истории принято искать корни происходящего в ее далеком Поэтому обращение к таким периодам как период церковного раскола представляется особенно важным и актуальным.
Особенно это важно с учетом того, что в литературе практически не рассматриваются культурологические аспекты церковного раскола. Одной из немногих таких работ является глава в книге И.Н. Ионова , посвященная этим аспектам.
половины XVII века, не произошло. Внутри страны возникла оппозиция, в которую входили различные социальные слои населения, не принявшие как реформу, так и позицию государственных структур, инициировавших ее. Главные причины неприятия скрывались прежде всего в отчетливой ориентации властей на западную культуру, что началась до знаменитых преобразований Петра I.
Слабость государственных позиций в Поволжье, на Русском Севере и в Сибири привела к возникновению в этих местах старообрядческих общин, лидеры которых повели непримиримую борьбу не только с церковными, но и гражданскими властям. Главным методом, наряду с побегами из мест традиционного проживания в глухие леса, болота, горы, стали массовые гари, когда в огонь по собственному желанию бросались не только взрослые, но и умудренные опытом старики, женщины с грудными детьми. В одночасье пустели крестьянские поселения и даже целые волости. Путешественники с ужасом сообщали, что иногда проезжали по несколько десятков сел и деревень и нигде не встречали ни единой «живой души» - все или сбежали, или «самоохотно погорели». Стоит ли говорить, что приходили в запустение поля, не платились подати, государство терпело явные экономические убытки.