Поиски счастья — основная тема многих произведений русских писателей Весьма своеобразно рассказано об этом в переработанных Бажовым преданиях уральских мастеров Уральцы не приняли официального, чуждого им Бога, лицемерную и агрессивную политику византийских "святош". Их языческие поклонения были гораздо ближе простому народу.
Например, Хозяйка Медной горы не только хранительница сокровищ, но и покровительница смелых, мужественных, творчески одаренных людей.
Детали красочного портрета намекают на связь героини с миром природы. "Девка небольшого росту, из себя ладная, и уж такое крутое колесо —на месте не посидит... Коса не как у наших девок болтается, а ровно прилипла к спине. На конце — ленты не то красные, не то зеленые. Сквозь светеют и тонко этак позванивают, будто листовая медь".
Отношения Медной горы Хозяйки с людьми определяются особыми условиями, так называемыми запретами. Одним из них был запрет женщине спускаться в шахту, во впадения Хозяйки. Другой — не жениться молодцу, который хочет обрести ее покровительство. Не случайно рабочие побаивались Хозяйку, избегали встреч с ней.
Вот как описывается Бажовым встреча Степана с Хозяйкой: "Парень хотел было слово молвить, вдруг его как по затылку стукнуло — "Мать ты моя, да ведь это сама Хозяйка! Ее одежа-то. Как я сразу не приметил? Отвела глаза косой-то своей... Вот, — думает парень, — беда! Как бы только ноги унести, пока не заметила".
Творчеству народных умельцев, истинных художников принадлежит одно из важных мест в сказах Бажова. Неутомимый поиск характеризует мастера Данилу и его сына Митю, стремящихся раскрыть красоту камня, чтоб "сердце радовалось" у людей при взгляде на их работу — в этом они видят истинное счастье.
Непрост путь к овладению мастерством. Настоящему художнику неинтересно работать по бездушному барскому чертежу, вырезать узор, не считаясь со свойствами камня: "А где, спрашиваю, красота камня? Тут прожилка а ты на ней дырки сверлишь да цветочки режешь. На что тут они? Порча ведь это камня А камень-то какой! Первый камень! " Не приносит удовлетворения и копирование дурман-цветка.
Трудный путь Данилы продолжает Митюнька, отданный, как в свое время и отец, в учение к опытному мастеру. "Митюнька весь этот установ перенять перенял, а нет-нет и придумает по-своему". Успех приносит тонкая ювелирная обработка простого материала — змеевика да шлака. Не застывшая, а живая красота "хрупкой веточки" передана в его изделии: "В каждой ягодке ровно зернышки видно и листочки живые, даже маленько с изъянами: на одном дырки жучком будто проколоты, на другом опять ржавые пятнышки пришлись".
Но не всем дано оценить мастерство умельца. Для барина главное — "сколько камни стоят". Узнав, что недорог материал, разгневанный барин раздавил и в пыль растоптал Митину "дорогую выдумку". Как и Данила, исчез Митя: "Так и найти не могли, а поделку его и потом люди видали. Кто понимающи, те узнавали ее".
Историческое Урала вплетается в сказы Бажова не только эпизодами освоения горных богатств, постройки и расширения заводов. Поэтическая история "Ермаковы лебеди" дает уральскую версию предания о покорении Сибири Ермаком. Она насыщена местными поверьями, одно из них — о неприкосновенности лебедей, якобы когда-то указавших богатые ископаемыми места.
Народ всегда приписывал своим любимым героям особую удачливость и неуязвимость от пуль, а иногда и бессмертие. Следует этому и Бажов.
Война для Константина Симонова началась в 1939 году, когда он был направлен на Халхин-Гол в качестве корреспондента. Поэтому к тому моменту, как Германия напала на СССР, поэт уже имел представление о фронтовых буднях и не понаслышке знал, что очень скоро тысячи семей начнут получать похоронки. Незадолго до повторной демобилизации, летом 1941 года, Симонов на несколько дней приехал в Москву и остановился на даче своего друга, писателя Льва Кассиля в Переделкино. Именно там было написано одно из самых известных стихотворений поэта «Жди меня, и я вернусь», которое вскоре облетело всю линию фронта, став для солдат одновременно и гимном, и молитвой.
Это произведение посвящено актрисе Валентине Серовой, вдове военного летчика, с которой поэт познакомился в 1940 году. Звезда театра и любимица Сталина, она поначалу отвергала ухаживания Симонова, считая, что не вправе предавать память мужа, погибшего во время испытаний нового самолета. Однако война все расставила на свои места, изменив отношение не только к смерти, но и к самой жизни.
Уходя на фронт, Константин Симонов не был уверен ни в победе советской армии, ни в том, что ему удастся увернуться живым. Тем не менее, его согревала мысль, что где-то далеко, в солнечной Фергане, куда был эвакуирован театр Валентины Серовой, его ждет любимая женщина. И именно это давало поэту силы и веру, вселяло надежду, что рано или поздно война закончится, и он сможет быть счастливо со своей избранницей. Поэтому, обращаясь в стихотворении к Валентине Серовой, он просит ее лишь об одном: «Жди меня!». Вера и любовь этой женщины является для поэта своеобразным талисманом, той невидимой защитой, которая оберегает его на фронте от шальных пуль. О том, что погибнуть можно совершенно случайно и даже по глупости, Симонов знает не понаслышке. В первые дни войны ему довелось оказаться в Белоруссии, где к тому времени шли ожесточенные бои, и поэт чуть не погиб под Могилевом, попав в немецкое окружение. Однако он убежден, что именно любовь женщины сможет уберечь его и многих других солдат от гибели. Любовь и вера в то, что с ним ничего не случится.
В стихотворении он просит Валентину Серову, а вместе с ней тысячи других жен и матерей не отчаиваться и не терять надежды на возвращение своих любимых даже тогда, когда кажется, что им уже никогда не суждено будет встретиться. «Жди, когда уж надоест всем, кто вместе ждет», — просит поэт, отмечая, что не стоит поддаваться отчаянию и уговорам тех, кто советует забыть любимого человека. Даже если лучшие друзья уже пьют за помин его души, понимая, что чудес не бывает, и воскреснуть из мертвых никому не суждено.
Однако Симонов убежден, что он обязательно вернется к своей избраннице, что бы ни случилось, так как «среди огня ожиданием своим ты меня». О том, чего им обоим это будет стоить, поэт предпочитает умолчать. Хотя прекрасно знает, что неизвестность наверняка прибавит новые морщины и седины в волосах тех женщин, которые ждут своих любимых. Но именно вера в то, что они когда-нибудь вернутся, дает им силы выжить в кровавой мясорубке, именуемой войной.
Поначалу Константин Симонов отказывался публиковать это стихотворение, считая его глубоко личным и не предназначенным для широкого круга читателей. Ведь лишь несколько близких друзей поэта были посвящены в его сердечную тайну. Однако именно они настояли на том, чтобы стихотворение «Жди меня, и я вернусь», в котором так нуждались тысячи солдат, стало достоянием общественности. Оно было опубликовано в декабре 1941 года, после чего уже ни Константин Симонов, ни Валентина Серова не считали нужным скрывать свои отношения. И их яркий роман стал еще одним доказательством того, что настоящая любовь творить чудеса.
Например, Хозяйка Медной горы не только хранительница сокровищ, но и покровительница смелых, мужественных, творчески одаренных людей.
Детали красочного портрета намекают на связь героини с миром природы. "Девка небольшого росту, из себя ладная, и уж такое крутое колесо —на месте не посидит... Коса не как у наших девок болтается, а ровно прилипла к спине. На конце — ленты не то красные, не то зеленые. Сквозь светеют и тонко этак позванивают, будто листовая медь".
Отношения Медной горы Хозяйки с людьми определяются особыми условиями, так называемыми запретами. Одним из них был запрет женщине спускаться в шахту, во впадения Хозяйки. Другой — не жениться молодцу, который хочет обрести ее покровительство. Не случайно рабочие побаивались Хозяйку, избегали встреч с ней.
Вот как описывается Бажовым встреча Степана с Хозяйкой: "Парень хотел было слово молвить, вдруг его как по затылку стукнуло — "Мать ты моя, да ведь это сама Хозяйка! Ее одежа-то. Как я сразу не приметил? Отвела глаза косой-то своей... Вот, — думает парень, — беда! Как бы только ноги унести, пока не заметила".
Творчеству народных умельцев, истинных художников принадлежит одно из важных мест в сказах Бажова. Неутомимый поиск характеризует мастера Данилу и его сына Митю, стремящихся раскрыть красоту камня, чтоб "сердце радовалось" у людей при взгляде на их работу — в этом они видят истинное счастье.
Непрост путь к овладению мастерством. Настоящему художнику неинтересно работать по бездушному барскому чертежу, вырезать узор, не считаясь со свойствами камня: "А где, спрашиваю, красота камня? Тут прожилка а ты на ней дырки сверлишь да цветочки режешь. На что тут они? Порча ведь это камня А камень-то какой! Первый камень! " Не приносит удовлетворения и копирование дурман-цветка.
Трудный путь Данилы продолжает Митюнька, отданный, как в свое время и отец, в учение к опытному мастеру. "Митюнька весь этот установ перенять перенял, а нет-нет и придумает по-своему". Успех приносит тонкая ювелирная обработка простого материала — змеевика да шлака. Не застывшая, а живая красота "хрупкой веточки" передана в его изделии: "В каждой ягодке ровно зернышки видно и листочки живые, даже маленько с изъянами: на одном дырки жучком будто проколоты, на другом опять ржавые пятнышки пришлись".
Но не всем дано оценить мастерство умельца. Для барина главное — "сколько камни стоят". Узнав, что недорог материал, разгневанный барин раздавил и в пыль растоптал Митину "дорогую выдумку". Как и Данила, исчез Митя: "Так и найти не могли, а поделку его и потом люди видали. Кто понимающи, те узнавали ее".
Историческое Урала вплетается в сказы Бажова не только эпизодами освоения горных богатств, постройки и расширения заводов. Поэтическая история "Ермаковы лебеди" дает уральскую версию предания о покорении Сибири Ермаком. Она насыщена местными поверьями, одно из них — о неприкосновенности лебедей, якобы когда-то указавших богатые ископаемыми места.
Народ всегда приписывал своим любимым героям особую удачливость и неуязвимость от пуль, а иногда и бессмертие. Следует этому и Бажов.
Незадолго до повторной демобилизации, летом 1941 года, Симонов на несколько дней приехал в Москву и остановился на даче своего друга, писателя Льва Кассиля в Переделкино. Именно там было написано одно из самых известных стихотворений поэта «Жди меня, и я вернусь», которое вскоре облетело всю линию фронта, став для солдат одновременно и гимном, и молитвой.
Это произведение посвящено актрисе Валентине Серовой, вдове военного летчика, с которой поэт познакомился в 1940 году. Звезда театра и любимица Сталина, она поначалу отвергала ухаживания Симонова, считая, что не вправе предавать память мужа, погибшего во время испытаний нового самолета. Однако война все расставила на свои места, изменив отношение не только к смерти, но и к самой жизни.
Уходя на фронт, Константин Симонов не был уверен ни в победе советской армии, ни в том, что ему удастся увернуться живым. Тем не менее, его согревала мысль, что где-то далеко, в солнечной Фергане, куда был эвакуирован театр Валентины Серовой, его ждет любимая женщина. И именно это давало поэту силы и веру, вселяло надежду, что рано или поздно война закончится, и он сможет быть счастливо со своей избранницей. Поэтому, обращаясь в стихотворении к Валентине Серовой, он просит ее лишь об одном: «Жди меня!».
Вера и любовь этой женщины является для поэта своеобразным талисманом, той невидимой защитой, которая оберегает его на фронте от шальных пуль. О том, что погибнуть можно совершенно случайно и даже по глупости, Симонов знает не понаслышке. В первые дни войны ему довелось оказаться в Белоруссии, где к тому времени шли ожесточенные бои, и поэт чуть не погиб под Могилевом, попав в немецкое окружение. Однако он убежден, что именно любовь женщины сможет уберечь его и многих других солдат от гибели. Любовь и вера в то, что с ним ничего не случится.
В стихотворении он просит Валентину Серову, а вместе с ней тысячи других жен и матерей не отчаиваться и не терять надежды на возвращение своих любимых даже тогда, когда кажется, что им уже никогда не суждено будет встретиться. «Жди, когда уж надоест всем, кто вместе ждет», — просит поэт, отмечая, что не стоит поддаваться отчаянию и уговорам тех, кто советует забыть любимого человека. Даже если лучшие друзья уже пьют за помин его души, понимая, что чудес не бывает, и воскреснуть из мертвых никому не суждено.
Однако Симонов убежден, что он обязательно вернется к своей избраннице, что бы ни случилось, так как «среди огня ожиданием своим ты меня». О том, чего им обоим это будет стоить, поэт предпочитает умолчать. Хотя прекрасно знает, что неизвестность наверняка прибавит новые морщины и седины в волосах тех женщин, которые ждут своих любимых. Но именно вера в то, что они когда-нибудь вернутся, дает им силы выжить в кровавой мясорубке, именуемой войной.
Поначалу Константин Симонов отказывался публиковать это стихотворение, считая его глубоко личным и не предназначенным для широкого круга читателей. Ведь лишь несколько близких друзей поэта были посвящены в его сердечную тайну. Однако именно они настояли на том, чтобы стихотворение «Жди меня, и я вернусь», в котором так нуждались тысячи солдат, стало достоянием общественности. Оно было опубликовано в декабре 1941 года, после чего уже ни Константин Симонов, ни Валентина Серова не считали нужным скрывать свои отношения. И их яркий роман стал еще одним доказательством того, что настоящая любовь творить чудеса.