После смерти Джека в его черновиках продолжали находить ранее неопубликованное или невключённое в сборники. Так, например, в 1922 году увидел свет сборник рассказов разных лет «Голландская доблесть», представляющий для читателя интерес.
Теперь доподлинно известно, что Джек Лондон начал писать в 17 лет. Доказательством этому служит рассказ «Тайфун у берегов Японии». Это произведение не блещет оригинальностью и не несёт в себе ничего, кроме описательного элемента. Лондон долго раскачивался именно на подобных работах. В его трудах возникали молодые люди, почти мальчишки, сетующие на судьбу, поскольку они должны были родиться на несколько веков раньше, когда приключения встречались на каждом шагу. Сейчас же им остаётся играть в пиратов неловких туристов, показывать удаль в цирковых представлениях и плавать по морям, где уже ничего нельзя открыть.
Если и появляются приключения, то невольно, да по собственному недосмотру. Джек Лондон описал занятный случай, связанный с браконьерством и русским пограничным кораблём, арестовавшим команду зашедшего в его территориальные воды судна. Лондон с полной серьёзностью рассказал о возможной дальнейшей ссылке моряков в Сибирь и их погребении заживо — правдивость этого нужно обязательно выяснить. Впрочем, слухи могли ходить среди людей разные, коли они не ведали о делах внутри континентов, проводя жизнь на водной поверхности.
«Нерукотворные памятники», символы бессмертия своего творчества, наряду с Державиным возвёл себе А.С.Пушкин в стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» и Ломоносов в произведении «Я знак бессмертия себе воздвигнул...». Однако в отличие от «памятников» Державина и Пушкина стихотворение Михаила Васильевича является переводом Горация, а потому черт биографии и собственных заслуг Ломоносова в произведении почти нет. Но, несмотря на это, композиция трёх стихотворений одинакова - в каждом по пять строф и похож план повествования:описание памятника, тема бессмертия поэта, народной памяти, Родины, достижения и заслуги поэтов и, наконец, обращение к музе. И если образ памятника раскрывается у авторов походим образом (он прочный, высокий, величественный). Совпадает и раскрытие темы бессмертия-поэты уверены, что из творчество живо, пока жив народ. Образ же Родины авторы раскрывают по-разному: границы Отечества обозначаются Державин и Ломоносовым при рек. Пушкин же для этих целей использует народы разных регионов: «И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой Тунгус, и друг степей калмык». Разнится и отношение поэтов к творчеству.Ломоносов ценит нем прежде всего новаторство: «И перьевому звенеть Алцейской лирой». Державин-истину: «И истину царям с улыбкой говорить». Для Пушкина же важнее гуманизм: «И милость к падшим призывал». В финале стихотворения поэты обращаются к музе, но черты не и отношение к ней авторов различны. У Ломоносова и Державина музы носят венец. Поэты считают их своими покровительницами, гордыми властными богинями. Пушкинской же музе венец не требуется. Для Александра Сергеевича она скорее подруга:добрая, скромная, не оспаривающая клевету и, в отличие от музы Державина, равнодушно относящаяся к клеветнику. Но, несмотря на все различия, цель у этих стихотворений одна: им поэты подвели итог своей деятельности, возвели символ вечной жизни своему творчеству.
После смерти Джека в его черновиках продолжали находить ранее неопубликованное или невключённое в сборники. Так, например, в 1922 году увидел свет сборник рассказов разных лет «Голландская доблесть», представляющий для читателя интерес.
Теперь доподлинно известно, что Джек Лондон начал писать в 17 лет. Доказательством этому служит рассказ «Тайфун у берегов Японии». Это произведение не блещет оригинальностью и не несёт в себе ничего, кроме описательного элемента. Лондон долго раскачивался именно на подобных работах. В его трудах возникали молодые люди, почти мальчишки, сетующие на судьбу, поскольку они должны были родиться на несколько веков раньше, когда приключения встречались на каждом шагу. Сейчас же им остаётся играть в пиратов неловких туристов, показывать удаль в цирковых представлениях и плавать по морям, где уже ничего нельзя открыть.
Если и появляются приключения, то невольно, да по собственному недосмотру. Джек Лондон описал занятный случай, связанный с браконьерством и русским пограничным кораблём, арестовавшим команду зашедшего в его территориальные воды судна. Лондон с полной серьёзностью рассказал о возможной дальнейшей ссылке моряков в Сибирь и их погребении заживо — правдивость этого нужно обязательно выяснить. Впрочем, слухи могли ходить среди людей разные, коли они не ведали о делах внутри континентов, проводя жизнь на водной поверхности.
«Нерукотворные памятники», символы бессмертия своего творчества, наряду с Державиным возвёл себе А.С.Пушкин в стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» и Ломоносов в произведении «Я знак бессмертия себе воздвигнул...». Однако в отличие от «памятников» Державина и Пушкина стихотворение Михаила Васильевича является переводом Горация, а потому черт биографии и собственных заслуг Ломоносова в произведении почти нет. Но, несмотря на это, композиция трёх стихотворений одинакова - в каждом по пять строф и похож план повествования:описание памятника, тема бессмертия поэта, народной памяти, Родины, достижения и заслуги поэтов и, наконец, обращение к музе. И если образ памятника раскрывается у авторов походим образом (он прочный, высокий, величественный). Совпадает и раскрытие темы бессмертия-поэты уверены, что из творчество живо, пока жив народ. Образ же Родины авторы раскрывают по-разному: границы Отечества обозначаются Державин и Ломоносовым при рек. Пушкин же для этих целей использует народы разных регионов: «И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой Тунгус, и друг степей калмык». Разнится и отношение поэтов к творчеству.Ломоносов ценит нем прежде всего новаторство: «И перьевому звенеть Алцейской лирой». Державин-истину: «И истину царям с улыбкой говорить». Для Пушкина же важнее гуманизм: «И милость к падшим призывал». В финале стихотворения поэты обращаются к музе, но черты не и отношение к ней авторов различны. У Ломоносова и Державина музы носят венец. Поэты считают их своими покровительницами, гордыми властными богинями. Пушкинской же музе венец не требуется. Для Александра Сергеевича она скорее подруга:добрая, скромная, не оспаривающая клевету и, в отличие от музы Державина, равнодушно относящаяся к клеветнику. Но, несмотря на все различия, цель у этих стихотворений одна: им поэты подвели итог своей деятельности, возвели символ вечной жизни своему творчеству.