1. поразмышляйте, почему в повести «станционный смотритель» звучит библейский мотив «блудного сына» — одна из вечных тем мировой культуры. подумайте, чем схожи и чем различны судьба дуни и судьба героя библейской притчи. какую нравственную заповедь нарушили дети?
2. в первой трети xix в. в утверждается реализм. подумайте, можно ли повесть «станционный смотритель» назвать примером произведения этого художественного направления. почему?
3. подготовьте рассказ о минском. каким человеком он вам видится ли он уважать людей? а бедных и бесправных?
4. на какие чувства маленький человек»?

жил был на свете один маленький цветок. никто и не знал что он есть на земле. как то раз я пошла к бабушке отнести пирожки. я по ней очень соскучилась. и увидела этот замечательный маленький цветок. цветок рос сам по себе никто за ним не ухаживал . я спросила у него от чего ты такой? не знаю ответил он. от чего ты на других не похожий? он не знал что ответить и не хотел обидеть меня .поэтому сказал оттого что мне трудно. как тебя зовут? - спросила я. меня никто не как не зовёт, я тут один живу.я осмотрелась и увидела камень и глину. как же ты один тут живёшь среди глины , как ты вырос такой маленький? не знаю - ответил он. я склонилась к нему и поцеловала его светящеюся головку. на другой день я позвала к этому маленькому цветочку всех пионеров. пионеры долго стояли и любовались цветком как героем. пионеры решили удобрить землю , поэтому они трудились четыре дня. ну вот мне пора было уезжать и только я пришла проститься с маленьким цветочком. на другое лето я опять приехала в этот лагерь. я целую зиму думала только об этом маленьком цветочке. я пришла и увидела что пустырь стал другой он зарос травами и цветами, над ними летали птицы и бабочки. однако я не нашла того самого цветка жившего между камня и глины. ну  вот мне стало грустно и я пошла назад. и я увидела меж друх камней цветок - точно такой же как и тот старый цвет , только этот был немного прекраснее . он рос также терпеливо как и его отец. мне на секундочку показалась он тянется ко мне и зовёт меня безмолвным голоском своего благоухания.

Л. Н.Толстой служил на Кавказе почти в тех же местах, что и М. Ю.Лермонтов. Но воинственных горцев увидели они по-разному. Вернее, видели они одно и то же, но воспринимали своеобычно. Мцыри пленен еще ребенком, он умирает, подобно орлу в клетке. Жилин попадает в плен к иноверцам на вполне, если можно так выразиться, законных основаниях. Он противник, воин, по обычаям горцев его можно взять в плен и получить за него выкуп.

Надо сказать, что подробное, "бытовое" описание событий у Толстого не заслоняет уродство человеческих отношений. В его повествовании нет романтического накала, как у Лермонтова, нет высоких чувств и высоких поступков. Грязная обыденность страшнее!

Сюжетная конструкция схожа: "Плен, попытка бегства, утешители (у Лермонтова — монах, у Толстого — девочка). У Лермонтова конец трагичный: лучше смерть, чем неволя. У Толстого — хэппи-энд, в лучших традициях американских боевиков. Нам можно даже увидеть некий юмор в последних словах Жилина: "Вот я и домой съездил, женился!" Так и хочется сказать: "Ничего себе, сходил за хлебом!"

Сразу оговорюсь, мне лично ближе история, записанная Лермонтовым. В ней нет этого смиренного восприятия рабского бытия, нет мелочной антисобытийности, какой-то вещественной меркантильности. И нет того, что со временем оттолкнет от Толстого многих его почитателей и что проглядывает уже и в ранних произведениях — убогой терпимости. Той, которой в полной мере обладают блаженные и юродивые.

Я люблю Толстого, когда он сочными красками рисует подробные холсты своего времени. Могут нравиться или не нравиться батальные сцены, характеры, судьбы его многочисленных полотен, но не восхищаться объемом и глубиной перспективы этих картин нельзя. Но когда Толстой начинает поучать, когда он с фанатичной тупостью (что смотрится в его величественном образе как душевная болезнь) начинает вещать и проповедовать, я закрываю книгу.

Вернемся к "Кавказскому пленнику". Возможно, до войны в Чечне мы воспринимали бы это произведение стандартно. И в сочинениях писали бы, что Толстой всю свою жизнь мечтал о мире между людьми, о согласии между народами. Что веру в возможность взаимного понимания и взаимной поддержки между людьми разных национальностей он выразил в рассказе "Кавказский пленник". Что он великолепный стилист и что он создал народные книги для чтения, по которым учил крестьянских детей.

Сидел себе в Ясной Поляне длиннобородый патриарх, которому не надо платить за свет и газ и которому не досаждают соседи-алкоголики, и рассказывал чистеньким, специально для барина умытым и приодетым мужицким детям о том, как надо жить. Так, например, как "Филипок". Или — как Лев Николаевич.

Недавно на экранах кинотеатров торжественно демонстрировался новый "Кавказский пленник". Надо сказать, что режиссеру удалось глубже выразить мысль, затронутую Львом Николаевичем. Предметнее, с предельным, почти документальным реализмом. И такой фильм действительно заставляет задуматься: почему люди столь враждебны друг к другу, зачем они воюют.' Более того, появляется фантастическая мечта: сделать так, чтобы все взрослые с планеты исчезли, а остались только дети, не умеющие различать друг друга по национальности или вероисповеданию. Да и о самом вероисповедании ничего еще не знающие.

Я ни в коей мере не противопоставляю кинофильм творчеству великого писателя. Меняются времена, меняется оценка определенных предметов искусства. Да и восприятие меняется.

Но вот почему-то Мцыри мы принимаем безоговорочно, без попыток анализировать или — упаси Боже! — критиковать. Что, кстати, можно сказать о почти всех талантливых произведениях любого времени и любого авторства.