Жил- был один ученик, который не хотел учиться. Звали его Перепёлкин Вова. На уроках он сидел и ничего не делал, балдел и летал в облаках. Однажды он, как и всегда, после школы пошёл гулять, а наигравшись, нагулявшись, он, придя домой, лёг спать, не думая об уроках.
Когда Вова он не поверил своим глазам. Вокруг него был необитаемый остров, со всех сторон окружённый водой. Сперва он подумал, что это сон, но потом он понял, что это не сон. Но всё равно продолжал лежать под деревом, пока не проголодался. Вова решил пойти вглубь острова. Там он увидел деревья, на которых росли яблоки и груши. Вова захотел достать их, но яблоки и груши были очень высоко. Но Вова был очень голоден и поэтому все-таки решил залезть на дерево. Много раз он пытался забраться на дерево, но каждый раз падал. Тогда Вова решил потрясти дерево, чтобы яблоки упали вниз, но и это не получилось. Расстроился Вова и пошёл дальше. Потом он увидел небольшое озеро, подбежал к нему. А там много разных рыб. Вова понял, что и рыбу ему не поймать. Уже стало темнеть, и Вова решил вернуться на то место, где он По пути к этому месту он нашёл оборванный кусок бумаги, и Вова взял его на всякий случай.
Наконец Вова добрался до места и лёг спать голодный. Но так как есть очень хотелось, Вова не мог уснуть. Тогда он решил почитать этот оборванный кусок бумаги. Этот обрывок был из кулинарной книги, и на нем было написано, как приготовить пирог. Вова подумал об этом пироге, и сам того не заметил, как проглотил этот кусок бумаги. Долго ещё ворочался Вова, и всё- таки уснул.
На следующее утро ,как только Вова сразу подумал о еде. Тогда он решил пойти к тем деревьям, на которых были яблоки и груши. Ему повезло, потому что под этими деревьями валялись яблоки и груши. Видно, пока он спал, они упали с деревьев. Вова наелся досыта.
Несколько недель Вова уже жил на этом острове, за которые он научился ловить рыбу, доставать плоды с деревьев и многое другое. Но он тосковал по дому. Тогда решил построить плот и вернуться домой.
В первый раз у Вовы получилась груда брёвен. Во второй раз уже было похоже на плот, но когда он на нём отплыл, то плот развалился. Но Вова не сдался. И, наконец, в третий раз у него получился хороший плот. Вова погрузил на него всё необходимое и отплыл. Несколько дней он плыл по морю и доже попадал в шторм, но всё равно продолжал плыть вперёд. Когда Вова добрался до дома, он сам себе пообещал, что никогда не будет больше пропускать ни одного урока и всегда выполнять домашнее задание.
Жил- был один ученик, который не хотел учиться. Звали его Перепёлкин Вова. На уроках он сидел и ничего не делал, балдел и летал в облаках. Однажды он, как и всегда, после школы пошёл гулять, а наигравшись, нагулявшись, он, придя домой, лёг спать, не думая об уроках.
Когда Вова он не поверил своим глазам. Вокруг него был необитаемый остров, со всех сторон окружённый водой. Сперва он подумал, что это сон, но потом он понял, что это не сон. Но всё равно продолжал лежать под деревом, пока не проголодался. Вова решил пойти вглубь острова. Там он увидел деревья, на которых росли яблоки и груши. Вова захотел достать их, но яблоки и груши были очень высоко. Но Вова был очень голоден и поэтому все-таки решил залезть на дерево. Много раз он пытался забраться на дерево, но каждый раз падал. Тогда Вова решил потрясти дерево, чтобы яблоки упали вниз, но и это не получилось. Расстроился Вова и пошёл дальше. Потом он увидел небольшое озеро, подбежал к нему. А там много разных рыб. Вова понял, что и рыбу ему не поймать. Уже стало темнеть, и Вова решил вернуться на то место, где он По пути к этому месту он нашёл оборванный кусок бумаги, и Вова взял его на всякий случай.
Наконец Вова добрался до места и лёг спать голодный. Но так как есть очень хотелось, Вова не мог уснуть. Тогда он решил почитать этот оборванный кусок бумаги. Этот обрывок был из кулинарной книги, и на нем было написано, как приготовить пирог. Вова подумал об этом пироге, и сам того не заметил, как проглотил этот кусок бумаги. Долго ещё ворочался Вова, и всё- таки уснул.
На следующее утро ,как только Вова сразу подумал о еде. Тогда он решил пойти к тем деревьям, на которых были яблоки и груши. Ему повезло, потому что под этими деревьями валялись яблоки и груши. Видно, пока он спал, они упали с деревьев. Вова наелся досыта.
Несколько недель Вова уже жил на этом острове, за которые он научился ловить рыбу, доставать плоды с деревьев и многое другое. Но он тосковал по дому. Тогда решил построить плот и вернуться домой.
В первый раз у Вовы получилась груда брёвен. Во второй раз уже было похоже на плот, но когда он на нём отплыл, то плот развалился. Но Вова не сдался. И, наконец, в третий раз у него получился хороший плот. Вова погрузил на него всё необходимое и отплыл. Несколько дней он плыл по морю и доже попадал в шторм, но всё равно продолжал плыть вперёд. Когда Вова добрался до дома, он сам себе пообещал, что никогда не будет больше пропускать ни одного урока и всегда выполнять домашнее задание.
Второе южнославянское влияние
(конец 14 – начало 15 веков) содействует развитию в русской агиографии
витийственно-риторического стиля – «плетения словес» , в результате чего
возрастает эмоциональность и психологизм повествования. Появляется
группа видных агиографов: митрополит Киприан, который перерабатывает
житие митрополита Петра, Епифаний Премудрый (житие Сергия Радонежского,
Стефана Пермского) , серб Пахомий Логофет (житие Кирилла Белозерского и
др. ) . В эпоху укрепления централизованного русского государства (16 в. )
агиография становится на службу идеологическим задачам правительства.
Осуществляя политику Ивана Грозного в области духовной жизни, митрополит
Макарий сильно расширяет сонм русских святых и руководит составлением
их житий, которые объединяются в Великих Четьих Минеях (12 огромных
томов) , включающих почти все обращавшееся на Руси наследие переводной и
оригинальной агиографии, заново переработанное и риторически
украшенное. В 17 века составляются собрания Четьих Миней Германа
Тулупова (1627-1632), Иоанна Милютина (1646-1654) и Димитрия Ростовского
(изд. 1689-1705). В 15-17 веках создается особенно большое число новых
житий, посвященных монахам русского Севера и отразивших колонизационную
роль монастырей, их борьбу за землю с крестьянством. В агиографический
стиль все более вносятся черты реальной жизни. Ж. постепенно сближаются с
бытовой повестью (житие Юлиании Лазаревской) . Во второй половине 17 –
начале 18 веков создаются новые Ж. , посвященные представителям
антифеодального религиозного движения – раскола. Героями их становятся
противники государственной церкви, проклятые ею и гонимые царской
властью (жития Ивана Неронова, Морозовой, Кирилла Выгорецкого и др. ) .
Это направление агиографии тяготеет к изображению народного быта и
отличается «просторечием» . Жанр биографии святого перерастает в жанр
поучительно-полемичекой автобиографии «апостолов» раскола (жития
Аввакума, Епифания) .
На протяжении всего феодального периода Ж.
служили (а иногда служат доныне) целям церковной и политической
пропаганды. Они были одним из основных видов чтения и литературного
творчества средневековья. В научном отношении Ж. имеют значение как
исторический и историко-культурный источник, как развитой литературный
жанр, отражавший различные общественные идеи и эстетические
представления своего времени. Сюжеты житий неоднократно перерабатывались
писателями нового времени, например: «Легенда» А. И. Герцена (1835; в
основу положено «Житие преподобной Феодоры» ) , «Иоанн Дамаскин» А. К.
Толстого (1859), отдельные мотивы в сочинениях Н. С. Лескова, Ф. М.
Достоевского, Л. Н. Толстого и др