- Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье. Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев - это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил.
Читая эти строки, начинают бегать мурашки по коже. Невозможно представить, как родной отец решился убить своего любимого сына... За честь Родины.
Я запомнила этот момент, так как для меня, он самый сильный и тяжелый. Он позволяет задуматься о возможностях и внутреннем мире человека.
- Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! - сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье. Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихо шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но это не было имя отчизны, или матери, или братьев - это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил.
Читая эти строки, начинают бегать мурашки по коже. Невозможно представить, как родной отец решился убить своего любимого сына... За честь Родины.
Я запомнила этот момент, так как для меня, он самый сильный и тяжелый. Он позволяет задуматься о возможностях и внутреннем мире человека.