Концепция личности в русском литературном сознании первой трети XIX века в основных своих чертах определяется традиционными ценностями, связанными с содержанием той религии, которая лежит в основании всей культуры и обусловливает доминанту художественного мышления, – с христианством.
В русской романтической поэме, испытавшей значительное влияние Байрона, отчетливо проявляется существенное и принципиальное противостояние всей художественной системе английского поэта, творческую и жизненную позицию которого определяет богоборчество, в то время как русские поэты воспринимают мир через христианские ценности.
В художественной системе изученных произведений особое место занимает проблема свободы: осознающаяся в романтическом мировосприятии как абсолютная ценность, она показана русскими писателями как свобода от незыблемого нравственного закона, свобода вседозволенности, когда предельно гипертрофированная личность, при отсутствии Бога ощутившая себя центром мироздания, сама для себя воплощает высший суд.
Проблема греха и нравственного закона является семантическим центром большинства произведений, в сюжетной организации которых в образной форме воплощается идея реального существования в мире светлых и темных сил, находящихся в постоянной борьбе, полем которой является душа человека. Основные положения диссертации были изложены в монографиях «Концепция личности в русской литературе первой трети XIX века в свете христианской аксиологии» (15,0 п. л.), «Творчество А. С. Пушкина в контексте христианской аксиологии: онтологический и антропологический аспекты» (19,4 п. л.) и «Творчество А. С. Пушкина: христианский аспект прочтения» (8,9 п. л. – в соавт. с Л. Г. Дорофеевой, О. Н. Павляк), в ряде других публикаций, а также в докладах, прочитанных на международных и всероссийских конференциях: «Александр Пушкин и славянство» (Ольштын, Польша, 1997), «Язык, слово, действительность» (Минск, 2000), «Имена и названия в пограничных культурах» (Белосток, Польша, 2000), «Кирилл и Мефодий: Духовное наследие» (Калининград, 2003; 2004; 2005), «Русская словесность и православие» (Москва, 2004), «Образы России в отечественной и мировой словесности, истории и культуре» (Калининград, 2006), «Феномен русской духовности: словесность, история, культура» (Калининград, 2006), «Духовный потенциал русской классической литературы» (Москва, 2006), «Масловские чтения» (Мурманск, 2007), «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании» (Москва, 2007; 2008), «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» (Полоцк, Белоруссия, 2007), «Филологическая наука: история и современность, школы и методы, проблемы и перспективы» (Полоцк, Белоруссия, 2008), «Феномен заглавия» (Москва, 2008), «Ценности и оценки в современном научном познании» (Калининград, 2008), «Духовно-нравственное воспитание на материале русской словесности» (Калининград, 2008), «Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX веков: цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр» (Петрозаводск, 2005; 2008), «Пушкинские чтения – 2008» (Санкт-Петербург, 2008), «Восток – Запад: пространство русской литературы и фольклора» (Волгоград, 2008), «Духовные начала русского искусства и образования» («Никитские чтения») (В. Новгород, 2007; 2008; 2009), «Модели современной науки: единство и многообразие» (Калининград, 2009), «Икона в русской словесности и культуре» (Москва, 2010).
Когда-то в детстве впервые увидел этот фильм и после него осталось чувство какой-то тайны и необыкновенного зрелища. Наверное все дети так относятся к кино. Сейчас развлечений много и есть возможность выбирать, а тогда выбирать было невозможно, и сам факт , сама возможность посмотреть кино производила на меня ошеломляющее впечатление. А фильмы Птушко, создавшего присущий только его картинам удивительный мир запоминающихся , красивых и сильных героев, производили на детей потрясающее впечатление. Если я не ошибаюсь, но до этого Грина не экранизировали. И помню , что этот фильм всегда ругали. Кто-то даже обвинял авторов в том, что они показали раскрашенную картинку вместо подлиника. А на мой взгляд , если сравнить все экранизации Грина , какие были у нас поставлены, то этот фильм самый лучший. Здесь есть прежде всего Грин, с его особым миром, с его постоянным радостным ожиданием чуда.
В русской романтической поэме, испытавшей значительное влияние Байрона, отчетливо проявляется существенное и принципиальное противостояние всей художественной системе английского поэта, творческую и жизненную позицию которого определяет богоборчество, в то время как русские поэты воспринимают мир через христианские ценности.
В художественной системе изученных произведений особое место занимает проблема свободы: осознающаяся в романтическом мировосприятии как абсолютная ценность, она показана русскими писателями как свобода от незыблемого нравственного закона, свобода вседозволенности, когда предельно гипертрофированная личность, при отсутствии Бога ощутившая себя центром мироздания, сама для себя воплощает высший суд.
Проблема греха и нравственного закона является семантическим центром большинства произведений, в сюжетной организации которых в образной форме воплощается идея реального существования в мире светлых и темных сил, находящихся в постоянной борьбе, полем которой является душа человека.
Основные положения диссертации были изложены в монографиях «Концепция личности в русской литературе первой трети XIX века в свете христианской аксиологии» (15,0 п. л.), «Творчество А. С. Пушкина в контексте христианской аксиологии: онтологический и антропологический аспекты» (19,4 п. л.) и «Творчество А. С. Пушкина: христианский аспект прочтения» (8,9 п. л. – в соавт. с Л. Г. Дорофеевой, О. Н. Павляк), в ряде других публикаций, а также в докладах, прочитанных на международных и всероссийских конференциях: «Александр Пушкин и славянство» (Ольштын, Польша, 1997), «Язык, слово, действительность» (Минск, 2000), «Имена и названия в пограничных культурах» (Белосток, Польша, 2000), «Кирилл и Мефодий: Духовное наследие» (Калининград, 2003; 2004; 2005), «Русская словесность и православие» (Москва, 2004), «Образы России в отечественной и мировой словесности, истории и культуре» (Калининград, 2006), «Феномен русской духовности: словесность, история, культура» (Калининград, 2006), «Духовный потенциал русской классической литературы» (Москва, 2006), «Масловские чтения» (Мурманск, 2007), «Филологические традиции в современном литературном и лингвистическом образовании» (Москва, 2007; 2008), «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» (Полоцк, Белоруссия, 2007), «Филологическая наука: история и современность, школы и методы, проблемы и перспективы» (Полоцк, Белоруссия, 2008), «Феномен заглавия» (Москва, 2008), «Ценности и оценки в современном научном познании» (Калининград, 2008), «Духовно-нравственное воспитание на материале русской словесности» (Калининград, 2008), «Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX веков: цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр» (Петрозаводск, 2005; 2008), «Пушкинские чтения – 2008» (Санкт-Петербург, 2008), «Восток – Запад: пространство русской литературы и фольклора» (Волгоград, 2008), «Духовные начала русского искусства и образования» («Никитские чтения») (В. Новгород, 2007; 2008; 2009), «Модели современной науки: единство и многообразие» (Калининград, 2009), «Икона в русской словесности и культуре» (Москва, 2010).
А фильмы Птушко, создавшего присущий только его картинам удивительный мир запоминающихся , красивых и сильных героев, производили на детей потрясающее впечатление.
Если я не ошибаюсь, но до этого Грина не экранизировали. И помню , что этот фильм всегда ругали. Кто-то даже обвинял авторов в том, что они показали раскрашенную картинку вместо подлиника. А на мой взгляд , если сравнить все экранизации Грина , какие были у нас поставлены, то этот фильм самый лучший. Здесь есть прежде всего Грин, с его особым миром, с его постоянным радостным ожиданием чуда.