Беренде́й (Царь Берендей) — мифический царь и персонаж в русской литературе.

Премудрый царь Берендей. Эскиз Виктора Васнецова к опере «Снегурочка»
В одном из сказочных сюжетов Царь Берендей встречает чёрта, гнома, колдуна, или Морского царя, тот хватает его за бороду и тащит в озеро или колодец (или другим обещая отпустить лишь в том случае, если царь отдаст то, что его ждёт дома, но о чём он не знает. Царь (герой) соглашается и, только возвратившись домой, узнаёт, что у него родился сын, которого он и должен отдать. Мальчик вырастает, побеждает нечисть (злодея), становится героем, женится и возвращается домой. Сюжет использовался и для литературной обработки.
В «Сказке о царе Берендее» (1831) В. А. Жуковского Берендей — отец Ивана-царевича. В этой сказке находят отражение многие сказочные герои (Иван-царевич, Кощей, Марья-царевна и другие) и мотивы русских народных сказок.
В пьесе-сказке А. Н. Островского «Снегурочка» (1873) царь Берендей мудро правит берендеями.
Беренде́й (Царь Берендей) — мифический царь и персонаж в русской литературе.

Премудрый царь Берендей. Эскиз Виктора Васнецова к опере «Снегурочка»
В одном из сказочных сюжетов Царь Берендей встречает чёрта, гнома, колдуна, или Морского царя, тот хватает его за бороду и тащит в озеро или колодец (или другим обещая отпустить лишь в том случае, если царь отдаст то, что его ждёт дома, но о чём он не знает. Царь (герой) соглашается и, только возвратившись домой, узнаёт, что у него родился сын, которого он и должен отдать. Мальчик вырастает, побеждает нечисть (злодея), становится героем, женится и возвращается домой. Сюжет использовался и для литературной обработки.
В «Сказке о царе Берендее» (1831) В. А. Жуковского Берендей — отец Ивана-царевича. В этой сказке находят отражение многие сказочные герои (Иван-царевич, Кощей, Марья-царевна и другие) и мотивы русских народных сказок.
В пьесе-сказке А. Н. Островского «Снегурочка» (1873) царь Берендей мудро правит берендеями.
Объяснение:
Его черта о Моркого царя или типо того
Быть или не быть, вот в чем вопрос.
Достойно ль смиряться под ударами судьбы,
Иль надо оказать сопротивленье
И в смертной схватке с целым морем бед
Покончить с ними? Умереть. Забыться.
И знать, что этим обрываешь цепь
Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель Желанная?
Скончаться. Сном забыться.
Уснуть... и видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет.
А то кто снес бы униженья века,
Неправду угнетателей, вельмож
Заносчивость, отринутое чувство,
Нескорый суд и более всего
Насмешки недостойных над достойным,
Когда так просто сводит все концы
Удар кинжала! Кто бы согласился,
Кряхтя, под ношей жизненной плестись,
Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!
Так всех нас в трусов превращает мысль,
И вянет, как цветок, решимость наша
В бесплодье умственного тупика,
Так погибают замыслы с размахом,
В начале обещавшие успех,
От долгих отлагательств.
Но довольно! Офелия! О радость! Помяни
Мои грехи в своих молитвах, нимф