Так вот судьба твоих сынов, О Рим, о громкая держава! Повод любви, певец богов, Скажи мне, что такое слава? Могильный гул, хвалебный глас, Из рода в роды звук бегущий? Или под сенью дымной кущи Цыгана дикого рассказ.. . Размышления героя в поэме почти всегда носят авторизованный характер: это незаметные, скрытые переходы из мира героя в авторский мир. Герою принадлежат поступки, с героем связаны обстоятельства действия, а мысли его больше всего и прежде всего принадлежат самому автору. Это напоминает «Кавказского пленника» . «Цыганы» , последняя романтическая поэма Пушкина, вообще очень похожа на первую его южную романтическую поэму. Как и «Кавказский пленник» , «Цыганы» строятся на руссоистском сюжете. Герой поэмы Алеко, человек цивилизации и «пленник» цивилизации, попадает в новый для себя мир, к истинным детям природы, с их естественными и свободными правами и понятиями, с их примитивной и одновременно высокой простотой отношений. Это характерно руссоистская ситуация. Именно такого рода правы и отношении, какие показал Пушкин в мире цыган, прославлял Руссо, говоря о том «самом счастливом времени» , о том «золотом веке» в человеческой истории, который предшествовал веку цивилизации. Руссоистский культ «естественного человека» оказал сильное влияние на романтиков. Безусловно имел ни влияние и на Пушкина времен его романтических увлечений. Но типично руссоистский сюжет реализуется и разрешается в «Цыганах» не совсем обычным образом. Не совсем, до конца в духе Руссо. Оказавшись среди цыган, в незнакомом и чуждом ему мире, Алеко встречает человека, который сразу же становится ему дорогим, — Земфиру. Представители различных миров, они тянутся друг к другу. Любовь к Земфире должна герою преодолеть внутреннюю отчужденность от мира свободы. Вместо этого, в конечном счете, она ведет его к гибели и окончательно утверждает его враждебность свободному миру.
