Всамом конце романа, который заканчивается эпилогом, рассказывается о том, что толстой рассуждает об итогах отечественной войны 1812 года. при этом он не стесняется называть наполеона ничтожеством и злодеем, из которого французы и не в семье ростовых произошла радость: наташа вышла за пьера безухова. но в остальном жизнь ростовых не была радостной, они увязли в долгах. с которыми потом всё же расплатились умелому ведению хозяйства николаем.
наташа, у которой было четверо детей, три дочери и сын, полностью отдалась семье, потому что никак иначе и не могло получиться. отношения с мужем у неё сложились необычными. за порогом дома он не имел права даже улыбнуться посторонней женщине, наташа не позволяла ему этого делать и вела себя, как хозяйка положения.
а внутри дома всё было наоборот. посторонних женщин там почти не было, и хозяином становился пьер. когда он что-то делал, читал или писал, никто из не мог и звука произнести. и наташа выполняла любую его прихоть и полностью подчинялась ему. это было ему призом за то, что он примерно вёл себя на улице, не ездил во всяческие клубы и не транжирил деньги. это нравилось и самому пьеру, и наташе, которая стала болезненно ревнивой. вот это новое качество натальи становится неожиданным.только они почему-то вылепили гения.
Все было замечательно, пока не растаял февральский снег. Мы играли в снежки, кувыркались в пышных сугробах, каталась на коньках и лыжах. И вдруг к вечеру потеплело, небо стало серым и туманным, зябкая сырость окутала дома и городские скверы.
Утром настроение испортилось окончательно. За окном расплылись жалкие остатки снеговиков и руины ледяных крепостей.
Школьные друзья неожиданно предложили поехать в лес, там еще можно было застать зиму. Мы взяли лыжи, несколько бутербродов и с утра пораньше побежали на электричку.
За окном проплывали серые, нахохлившиеся дома, черные иероглифы голых ветвей и проводов. Мокрые дороги уползали вдаль толстыми удавами, подмигивая глазами светофоров. От созерцания унылого пейзажа, под равномерный стук колес качающегося поезда, мы задремали.
А проснулись в зиме! Наша электричка, оправдывая свое название «Альбатрос», словно летела на распахнутых крыльях над безбрежными, заснеженными полями, приближаясь к зимнему лесу. На конечной станции, с подножки последнего вагона, мы спрыгнули по колено в снег. Поэтому сразу надели лыжи и легко заскользили к лесной опушке.
Солнце лениво выглядывало из-за верхушек застывших деревьев. Его лучи, пробегая по заиндевелым веткам, звенели трепетным прикосновением. Прогнувшиеся под тяжестью снега, ветви берез хрустальными люстрами висели на изящных черно-белых стволах. Малахитовые лапы огромных елей, прикрытые снежными подушками, казалось, замерли в замысловатых, танцевальных па. Заснеженные кусты круглыми, искристыми шарами были разбросаны по лесным полянам.
Сначала мы проложили лыжню вдоль края леса, а потом паутиной следов опутали все овражки и полянки.
Зимний лес покорил наши сердца своей первозданной красотой и неповторимостью. Мы еще долго будем помнить волшебный день, проведенный в зимней сказке.
наташа, у которой было четверо детей, три дочери и сын, полностью отдалась семье, потому что никак иначе и не могло получиться. отношения с мужем у неё сложились необычными. за порогом дома он не имел права даже улыбнуться посторонней женщине, наташа не позволяла ему этого делать и вела себя, как хозяйка положения.
а внутри дома всё было наоборот. посторонних женщин там почти не было, и хозяином становился пьер. когда он что-то делал, читал или писал, никто из не мог и звука произнести. и наташа выполняла любую его прихоть и полностью подчинялась ему. это было ему призом за то, что он примерно вёл себя на улице, не ездил во всяческие клубы и не транжирил деньги. это нравилось и самому пьеру, и наташе, которая стала болезненно ревнивой. вот это новое качество натальи становится неожиданным.только они почему-то вылепили гения.Утром настроение испортилось окончательно. За окном расплылись жалкие остатки снеговиков и руины ледяных крепостей.
Школьные друзья неожиданно предложили поехать в лес, там еще можно было застать зиму. Мы взяли лыжи, несколько бутербродов и с утра пораньше побежали на электричку.
За окном проплывали серые, нахохлившиеся дома, черные иероглифы голых ветвей и проводов. Мокрые дороги уползали вдаль толстыми удавами, подмигивая глазами светофоров. От созерцания унылого пейзажа, под равномерный стук колес качающегося поезда, мы задремали.
А проснулись в зиме! Наша электричка, оправдывая свое название «Альбатрос», словно летела на распахнутых крыльях над безбрежными, заснеженными полями, приближаясь к зимнему лесу. На конечной станции, с подножки последнего вагона, мы спрыгнули по колено в снег. Поэтому сразу надели лыжи и легко заскользили к лесной опушке.
Солнце лениво выглядывало из-за верхушек застывших деревьев. Его лучи, пробегая по заиндевелым веткам, звенели трепетным прикосновением. Прогнувшиеся под тяжестью снега, ветви берез хрустальными люстрами висели на изящных черно-белых стволах. Малахитовые лапы огромных елей, прикрытые снежными подушками, казалось, замерли в замысловатых, танцевальных па. Заснеженные кусты круглыми, искристыми шарами были разбросаны по лесным полянам.
Сначала мы проложили лыжню вдоль края леса, а потом паутиной следов опутали все овражки и полянки.
Зимний лес покорил наши сердца своей первозданной красотой и неповторимостью. Мы еще долго будем помнить волшебный день, проведенный в зимней сказке.
что-то можете убрать или выписать как вам удобно