Имя героя, его местожительство. 2. Действия и поступки, совершаемые героем. 3.Внешность, характер героя. 4. Отношение автора к герою. 5. Ваше отношение к герою. про Васютку из Васюткиного озера
1. Сам Фома к своему прозвищу относится нормально, оно его не раздражает. "Бирюк" - одинокий волк - вполне подходит к Фоме - лестничему-брошенному мужу и отцу. 2. Вязанки хворосту не даст утащить; в какую бы ни было пору, хоть в самую полночь, нагрянет, как снег на голову, и ты не думай сопротивляться, - силен, дескать, и ловок как бес... И ничем его взять нельзя: ни вином, ни деньгами; ни на какую приманку не идет. Уж не раз добрые люди его сжить со свету собирались, да нет - не дается". так думали соседние мужики о Бирюке Мы вышли вместе. Дождик перестал. В отдалении еще толпились тяжелые громады туч, изредка вспыхивали длинные молнии; но над нашими головами уже виднелось кое-где темно-синее небо, звездочки мерцали сквозь жидкие, быстро летевшие облака. Очерки деревьев, обрызганных дождем и взволнованных ветром, начинали выступать из мрака. Мы стали прислушиваться. Лесник снял шапку и потупился. "Во... вот, - проговорил он вдруг и протянул руку, - вишь какую ночку выбрал". Я ничего не слышал, кроме шума листьев. Бирюк вывел лошадь из-под навеса. "А этак я прибавил он вслух, - и прозеваю его". - "Я с тобой пойду... хочешь?" - "Ладно, - отвечал он и попятил лошадь назад, - мы его духом поймаем, а там я вас провожу. 3. Конфликт возникает когда они поймали вора. Бирюк и вор стоят лицом к лицу и Бирюку становиться жалко вора. Это чувство берёт верх над Бирюком.
2. Вязанки хворосту не даст утащить; в какую бы ни было пору, хоть в самую полночь, нагрянет, как снег на голову, и ты не думай сопротивляться, - силен, дескать, и ловок как бес... И ничем его взять нельзя: ни вином, ни деньгами; ни на какую приманку не идет. Уж не раз добрые люди его сжить со свету собирались, да нет - не дается".
так думали соседние мужики о Бирюке
Мы вышли вместе. Дождик перестал. В отдалении еще толпились тяжелые громады туч, изредка вспыхивали длинные молнии; но над нашими головами уже виднелось кое-где темно-синее небо, звездочки мерцали сквозь жидкие, быстро летевшие облака. Очерки деревьев, обрызганных дождем и взволнованных ветром, начинали выступать из мрака. Мы стали прислушиваться. Лесник снял шапку и потупился. "Во... вот, - проговорил он вдруг и протянул руку, - вишь какую ночку выбрал". Я ничего не слышал, кроме шума листьев. Бирюк вывел лошадь из-под навеса. "А этак я прибавил он вслух, - и прозеваю его". - "Я с тобой пойду... хочешь?" - "Ладно, - отвечал он и попятил лошадь назад, - мы его духом поймаем, а там я вас провожу.
3. Конфликт возникает когда они поймали вора. Бирюк и вор стоят лицом к лицу и Бирюку становиться жалко вора. Это чувство берёт верх над Бирюком.
- Ну вот, - ухитрялся шептать Коровьев Маргарите и в то же время
кричать кому-то: - Герцог, бокал шампанского! Я восхищен! Да, так вот-с,
госпожа Тофана входила в положение этих бедных женщин и продавала им
какую-то воду в пузырьках. Жена вливала эту воду в суп супругу, тот его
съедал, благодарил за ласку и чувствовал себя превосходно. Правда, через
несколько часов ему начинало очень сильно хотеться пить, затем он ложился
в постель, и через день прекрасная неаполитанка, накормившая своего мужа
супом, была свободна, как весенний ветер.
- А что это у нее на ноге? - спрашивала Маргарита, не уставая
подавать руку гостям, обогнавшим ковыляющую госпожу Тофану, - и зачем эта
зелень на шее? Блеклая шея?
- Я в восхищении, князь! - кричал Коровьев и в это же время шептал
Маргарите: - Прекрасная шея, но с ней неприятность случилась в тюрьме. На
ноге у нее, королева, испанский сапожок, а лента вот отчего: когда
тюремщики узнали, что около пятисот неудачно выбранных мужей покинули
Неаполь и Палермо навсегда, они сгоряча удавили госпожу Тофану в тюрьме.
- Как я счастлива, черная королева, что мне выпала высокая честь, -
монашески шептала Тофана, пытаясь опуститься на колено. Испанский сапог
мешал ей. Коровьев и Бегемот Тофане подняться.
- Я рада, - ответила ей Маргарита, и в то же время подавая руку
другим.