Сапсан, большой и сильный пёс редкой породы, краснопесочной масти, четырёх лет от роду, и вешу около шести с половиной пудов весной в чужом огромном сарае, где нас, собак, было заперто немного больше, чем семь (дальше я не умею считать), мне повесили на шею тяжёлую жёлтую лепёшку, и все меня хвалили. Однако лепёшка ничем не пахла.
Я меделян! Друг Хозяина уверяет, что это название испорчено. Надо говорить «неделян». В глубокую старину для народа раз в неделю устраивалась потеха: стравливали медведей с собаками. Отсюда и слово. Мой прапращур Сапсан I, в присутствии грозного царя Иоанна IV, взяв медведя-стервятника «по месту» за горло, бросил его на землю, где он и был приколот корытничим. В честь и память его лучшие из моих предков носили имя Сапсана. Такой родословной могут похвастаться немногие жалованные графы. С представителями же древних человеческих фамилий меня сближает то, что кровь наша, по мнению знающих людей, голубого цвета. Название же Сапсан киргизское, и значит оно — ястреб.
Первое во всём мире существо — Хозяин. Я вовсе не раб его, даже не слуга и не сторож, как думают иные, а друг и покровитель. Люди, эти ходящие на задних лапах, голые, носящие чужие шкуры животные, до смешного неустойчивы, слабы, неловки и беззащитны, но зато они обладают каким-то непонятным для нас, чудесным и немного страшным могуществом, а больше всех — Хозяин. Я люблю в нём эту странную власть, а он ценит во мне силу, ловкость, отвагу и ум. Так мы и живём.
Пушкин и его няня — яркий пример душевного и духовного родства. Такого, когда доброта, тепло, искренняя любовь и забота друг о друге могут сделать по-настоящему родными даже тех, кто не связан кровными узами.
Хотя няня, в сущности, была настоящим членом семьи. Она служила ещё бабушке поэта, Марии Алексеевне Ганнибал. Была кормилицей старшей сестры Пушкина, Ольги Сергеевны. А когда родился Александр Сергеевич, Арину Родионовну определили к нему няней. «Она была ласковая, заботливая хлопотунья, страстно любившая своего питомца», — писали знавшие няню поэта современники. О глубокой привязанности женщины к Пушкиным говорит и то, что, будучи крепостной крестьянкой, Арина Родионовна отказывалась от вольной, которую хозяева не раз ей предлагали.
Будущий поэт и его няня особенно сблизились, когда на свет появился младший брат Александра Сергеевича, Лёвушка. Родители были заняты заботами о новорождённом, и Саша всё своё время проводил в обществе Арины Родионовны. А она пела ему народные песни, рассказывала истории — удивительные, волшебные, захватывающие. Потом многие из этих «преданий старины глубокой» станут сюжетами знаменитых пушкинских сказок. Однако, следуя аристократической моде и этикету 19 века, детей в семье Пушкиных воспитывали на заграничный манер. Поэтому вскоре преданья русской старины сменили уроки французского языка, а Арину Родионовну перевезли из Москвы в Михайловское — деревенскую усадьбу Пушкиных на Псковщине.
Именно там после долгой разлуки они встретились вновь. Александру Сергеевичу исполнилось 25. Уже известным на всю Россию поэтом он приехал в Михайловское, где по решению властей должен был безвыездно проживать — в наказание за вольнодумные стихи. И снова, как в далёком детстве, они были с няней вдвоём. Снова по вечерам он слушал её удивительные сказки. Арина Родионовна говорила напевно, и огонёк свечи освещал доброе, улыбчивое лицо старой женщины. В письме брату из Михайловского Пушкин писал: «Она — единственная моя подруга, и с нею только мне не скучно».
Сапсан, большой и сильный пёс редкой породы, краснопесочной масти, четырёх лет от роду, и вешу около шести с половиной пудов весной в чужом огромном сарае, где нас, собак, было заперто немного больше, чем семь (дальше я не умею считать), мне повесили на шею тяжёлую жёлтую лепёшку, и все меня хвалили. Однако лепёшка ничем не пахла.
Я меделян! Друг Хозяина уверяет, что это название испорчено. Надо говорить «неделян». В глубокую старину для народа раз в неделю устраивалась потеха: стравливали медведей с собаками. Отсюда и слово. Мой прапращур Сапсан I, в присутствии грозного царя Иоанна IV, взяв медведя-стервятника «по месту» за горло, бросил его на землю, где он и был приколот корытничим. В честь и память его лучшие из моих предков носили имя Сапсана. Такой родословной могут похвастаться немногие жалованные графы. С представителями же древних человеческих фамилий меня сближает то, что кровь наша, по мнению знающих людей, голубого цвета. Название же Сапсан киргизское, и значит оно — ястреб.
Первое во всём мире существо — Хозяин. Я вовсе не раб его, даже не слуга и не сторож, как думают иные, а друг и покровитель. Люди, эти ходящие на задних лапах, голые, носящие чужие шкуры животные, до смешного неустойчивы, слабы, неловки и беззащитны, но зато они обладают каким-то непонятным для нас, чудесным и немного страшным могуществом, а больше всех — Хозяин. Я люблю в нём эту странную власть, а он ценит во мне силу, ловкость, отвагу и ум. Так мы и живём.
Пушкин и его няня — яркий пример душевного и духовного родства. Такого, когда доброта, тепло, искренняя любовь и забота друг о друге могут сделать по-настоящему родными даже тех, кто не связан кровными узами.
Хотя няня, в сущности, была настоящим членом семьи. Она служила ещё бабушке поэта, Марии Алексеевне Ганнибал. Была кормилицей старшей сестры Пушкина, Ольги Сергеевны. А когда родился Александр Сергеевич, Арину Родионовну определили к нему няней. «Она была ласковая, заботливая хлопотунья, страстно любившая своего питомца», — писали знавшие няню поэта современники. О глубокой привязанности женщины к Пушкиным говорит и то, что, будучи крепостной крестьянкой, Арина Родионовна отказывалась от вольной, которую хозяева не раз ей предлагали.
Будущий поэт и его няня особенно сблизились, когда на свет появился младший брат Александра Сергеевича, Лёвушка. Родители были заняты заботами о новорождённом, и Саша всё своё время проводил в обществе Арины Родионовны. А она пела ему народные песни, рассказывала истории — удивительные, волшебные, захватывающие. Потом многие из этих «преданий старины глубокой» станут сюжетами знаменитых пушкинских сказок. Однако, следуя аристократической моде и этикету 19 века, детей в семье Пушкиных воспитывали на заграничный манер. Поэтому вскоре преданья русской старины сменили уроки французского языка, а Арину Родионовну перевезли из Москвы в Михайловское — деревенскую усадьбу Пушкиных на Псковщине.
Именно там после долгой разлуки они встретились вновь. Александру Сергеевичу исполнилось 25. Уже известным на всю Россию поэтом он приехал в Михайловское, где по решению властей должен был безвыездно проживать — в наказание за вольнодумные стихи. И снова, как в далёком детстве, они были с няней вдвоём. Снова по вечерам он слушал её удивительные сказки. Арина Родионовна говорила напевно, и огонёк свечи освещал доброе, улыбчивое лицо старой женщины. В письме брату из Михайловского Пушкин писал: «Она — единственная моя подруга, и с нею только мне не скучно».