Архип Куинджи – это не простой живописец. Это удивительный, поцелованный Богом, художник, который владел таким фантастическим ремеслом как правильно работать со цветом, светом на полотне. Магия его искусства состоит в том, что он умело, пользовался красками и конечно же цветом и светом. Да так умело, что порой казалось, что это волшебство какое-то.Вот, к примеру, два полотна на тему «Степь». Первое верхнее – простой пейзаж украинской степи. Где-то вдалеке видно село, а вокруг него бескрайняя степь жёлто-светло-коричневого цвета. На переднем плане колючка и уже слегка пожухлая солнцем трава. И конечно же бескрайнее небо, с тучами и с какой-то даже фиолетовой синевой. Поражает масштабность полотна и размах степ.А вот второе полотно, это как раз к тем самым чудесам и относится. Пейзаж степи, но весенней. Когда трава только-только появилась и ещё молодая зелень. И вот тут наступает магия художника. Небо чуть серое, предрассветное. По земле гуляет утренний ветерок и трава волнами стелется по степи, такое ощущение что степь движется, колышется, живёт.Даже создаётся ощущение что слышишь этот ветерок. И конечно снова масштабность, только на этот раз здесь чистая степь. Ничего не мешает природе, только она сама, только её дыхание.Архип Куинджи не простой пейзажист. У него все работы наполнены искренней природой, а главное любовью художника к ней. В основном он описывал на своих полотнах украинские просторы, поскольку сам бы родом оттуда.Одна из лучших его картин «Днепр в ночи» потряс зрителей. Но самое интересное, что это полотно он показал в единственном варианте. Просто была выставка одного полотна. И зрители шли и удивлялись её красоте. Ровно, как и вот этим представленным полотнам, особенно последнему, нижнему. Это полотно надо видеть и радоваться красоте.
На Алтае, в устье реки Ини, жил богатырь Сартакпай. Коса у него до земли, брови — точно густой кустарник. Мускулы твердые, как нарост на березе, хоть чашки из них режь.
Когда он охотился, еще ни одной птице не доводилось над его головой пролететь. Он стрелял без промаха.
Быстро бегущих оленей, осторожную кабаргу бил метко. На медведя, на барса он ходил один, крепко держа в руке свою трехпудовую пику с девятигранным наконечником.
Не пустовали его охотничьи мешки-арчимаки, к седлу всегда была приторочена свежая дичь.
Сын Сартакпая, Адучи-мерген, издалека услыхав мерный топот черного иноходца, выбегал встречать отца.
Сноха Оймок готовила старику восемнадцать разных кушаний из дичи, девять вкусных напитков из молока.
Но не был счастлив, не был весел прославленный богатырь Сартакпай. Днем и ночью слышал он плач зажатых камнями алтайских рек. Напрасно бросались они с камня на камень. Не под силу было им одолеть твердые горные кряжи. Брызги воды висели на камнях, как слезы. Горько было Сартакпаю смотреть на слезы алтайских рек, устал он слушать их немолчный стон. И задумал старик пробить алтайским водам дорогу к Ледовитому океану.
Позвал он своего сына:
— Ты, Адучи-мерген сынок, иди к Белухе-горе, поищи пути-дороги для Катуни-реки. Сам я отправлюсь на восток к озеру Улукёль.
Приехал Сартакпай к озеру, спешился, коня в траву пустил, сам на левое колено пал, указательным пальцем правой руки тронул берег Улукёля, и следом за его пальцем потекла река Чулышман. С веселой песней побежали к Чулышману все попутные ручейки и речки, все звонкие ключи и неслышные подземные воды.
Архип Куинджи – это не простой живописец. Это удивительный, поцелованный Богом, художник, который владел таким фантастическим ремеслом как правильно работать со цветом, светом на полотне. Магия его искусства состоит в том, что он умело, пользовался красками и конечно же цветом и светом. Да так умело, что порой казалось, что это волшебство какое-то.Вот, к примеру, два полотна на тему «Степь». Первое верхнее – простой пейзаж украинской степи. Где-то вдалеке видно село, а вокруг него бескрайняя степь жёлто-светло-коричневого цвета. На переднем плане колючка и уже слегка пожухлая солнцем трава. И конечно же бескрайнее небо, с тучами и с какой-то даже фиолетовой синевой. Поражает масштабность полотна и размах степ.А вот второе полотно, это как раз к тем самым чудесам и относится. Пейзаж степи, но весенней. Когда трава только-только появилась и ещё молодая зелень. И вот тут наступает магия художника. Небо чуть серое, предрассветное. По земле гуляет утренний ветерок и трава волнами стелется по степи, такое ощущение что степь движется, колышется, живёт.Даже создаётся ощущение что слышишь этот ветерок. И конечно снова масштабность, только на этот раз здесь чистая степь. Ничего не мешает природе, только она сама, только её дыхание.Архип Куинджи не простой пейзажист. У него все работы наполнены искренней природой, а главное любовью художника к ней. В основном он описывал на своих полотнах украинские просторы, поскольку сам бы родом оттуда.Одна из лучших его картин «Днепр в ночи» потряс зрителей. Но самое интересное, что это полотно он показал в единственном варианте. Просто была выставка одного полотна. И зрители шли и удивлялись её красоте. Ровно, как и вот этим представленным полотнам, особенно последнему, нижнему. Это полотно надо видеть и радоваться красоте.
Объяснение:
На Алтае, в устье реки Ини, жил богатырь Сартакпай. Коса у него до земли, брови — точно густой кустарник. Мускулы твердые, как нарост на березе, хоть чашки из них режь.
Когда он охотился, еще ни одной птице не доводилось над его головой пролететь. Он стрелял без промаха.
Быстро бегущих оленей, осторожную кабаргу бил метко. На медведя, на барса он ходил один, крепко держа в руке свою трехпудовую пику с девятигранным наконечником.
Не пустовали его охотничьи мешки-арчимаки, к седлу всегда была приторочена свежая дичь.
Сын Сартакпая, Адучи-мерген, издалека услыхав мерный топот черного иноходца, выбегал встречать отца.
Сноха Оймок готовила старику восемнадцать разных кушаний из дичи, девять вкусных напитков из молока.
Но не был счастлив, не был весел прославленный богатырь Сартакпай. Днем и ночью слышал он плач зажатых камнями алтайских рек. Напрасно бросались они с камня на камень. Не под силу было им одолеть твердые горные кряжи. Брызги воды висели на камнях, как слезы. Горько было Сартакпаю смотреть на слезы алтайских рек, устал он слушать их немолчный стон. И задумал старик пробить алтайским водам дорогу к Ледовитому океану.
Позвал он своего сына:
— Ты, Адучи-мерген сынок, иди к Белухе-горе, поищи пути-дороги для Катуни-реки. Сам я отправлюсь на восток к озеру Улукёль.
Приехал Сартакпай к озеру, спешился, коня в траву пустил, сам на левое колено пал, указательным пальцем правой руки тронул берег Улукёля, и следом за его пальцем потекла река Чулышман. С веселой песней побежали к Чулышману все попутные ручейки и речки, все звонкие ключи и неслышные подземные воды.