Пушкин часто подчеркивал свое несогласие с наиболее ходовыми и распространенными определениями романтизма. “Сколько я ни читал о романтизме, все не то”, — писал он своим друзьям. В шестой главе “Евгения Онегина”, написанной в 1826 году, Пушкин, “цитируя” унылые предсмертные стихи Ленского, замечал:
Так он писал темно и вяло (Что романтизмом мы зовем, Хоть романтизма тут нимало Не вижу я; да что нам в том?)
Разъяснение этому ироническому замечанию поэт дал немного позднее, в 30-е годы, заявив, что романтическая литература это необязательно “все произведения, носящие на себе печать уныния и мечтательности”. Взгляды Пушкина на романтизм можно назвать антиклассическими. Те, что писали “по всем правилам парнасского православия”, заслужили порицание поэта. Строгая система правил классицизма, считал Пушкин, слишком сковывает, не позволяет развить в достаточной мере воображение. Более того, он утверждал, что романтическая школа “есть отсутствие всяких правил, но не всякого искусства”. Пушкин с презрением и осуждением относился ко всем литературным канонам. Отсюда и его слова, высказанные в послании “К Родзянке”:
Ты обещал о романтизме, О сем парнасском афеизме, Потолковать еще со мной...
Пушкин рассматривал романтизм как отмену классических правил. И часто называл романтиками тех писателей, которые отказались от “классических” форм. С точки зрения его эстетических теорий отличительной чертой поэта-романтика является разрыв с общепринятыми нормами и образцами. По этой причине Пушкин отказался назвать романтиком французского поэта Андре Шенье. И, наоборот, причислял к романтикам Данте, Шекспира, Сервантеса, Гете. Что касается романтического героя Пушкина, то он отнюдь не уныл и не разочарован. Скорее наоборот: романтическому герою поэта чужды эти чувства, ему свойственны бурные страсти и необыкновенные приключения. Необыкновенное в человеке, в природе, в форме произведения — вот главные темы, проблемы и принципы пушкинского романтизма. Отсюда и необыкновенные картины природы в его произведениях: молдавские степи, морские пейзажи Крыма. Пушкину было свойственно описание жизни и быта “необыкновенных” народов: крымских татар, цыган. В романтических произведениях Пушкин противопоставлял унылой, однообразной действительности яркие разнообразные образы. Этим самым он, по всей видимости, хотел удалиться от повседневности. От того, что больше всего Пушкина занимало необыкновенное в человеке, он обратился к проблеме человеческих страстей. Именно изображение необыкновенных страстей определяло собой все элементы идейно-художественной структуры романтических произведений Пушкина, отделяя его романтизм от других видов романтизма первой четверти XIX века.
Все смешалось в историческом романе Пушкина – честность,
благородство, предательство, подлость, любовь.
А Пугачевский бунт, который лег в основу произведения, оказался
настоящим испытанием для главных героев – Петра Гринева и
Алексея Швабрина.
Именно этот момент в повести является ключевым для сравнительной
характеристики двух героев "Капитанской дочки" - Гринева и Швабрина.
Отношение к чести и долгу окончательно развело их во время
пугачевского бунта.
Швабрин, чтобы себя от смерти, он становится на сторону
Пугачева, бывшего противника, и без сожаления готов вершить суд
над теми, кто еще недавно был ему если не товарищем, то сослуживцем
и добрым знакомым.
Он присягает на верность самозванцу и с радостью соглашается
присоединиться к мятежному войску.
Гринев же, невзирая на смертельную опасность, не изменяет воинской
присяге и осмеливается вступиться за осиротевшую Машу Миронову.
Таким образом, соперники в любви и противники на дуэли встают по
разные стороны баррикад.
Положение Швабрина все-таки менее выгодно: присоединившись к Пугачеву,
он тем самым раз и навсегда поставил себя вне закона.
Гринев, которого Пугачев помнит по встрече в пути, рассказывает самозванцу
правду о своей возлюбленной, надеясь на снисхождение со стороны
предводителя. Этот психологический бой Гринев выигрывает,
себя и Машу.
Два офицера российской армии - Петр Гринев и Алексей Швабрин ведут
себя совершенно по-разному: первый следует законам офицерской чести
и хранит верность воинской присяге, второй с легкостью становится
предателем.
Но как только Швабрин оказался предателем, перешёл на сторону
самозванца, а когда Пугачёв и все его сподвижники попали в руки
властей, Швабрин ещё и оклеветал Гринёва.
Гринева арестовали и обвинили в сговоре с самозванцем.
После сцены с вызволением Маши Мироновой читатель уже
не сомневается, что Швабрин не только предатель, но и мерзавец,
для которого главное – достижение своих целей любой ценой.
В итоге герои повести предстают перед военным трибуналом,
который честного офицера оправдывает, а предателя приговаривает
к повешению.
“Сколько я ни читал о романтизме, все не то”, — писал он своим друзьям. В шестой главе “Евгения Онегина”, написанной в 1826 году, Пушкин, “цитируя” унылые предсмертные стихи Ленского, замечал:
Так он писал темно и вяло
(Что романтизмом мы зовем,
Хоть романтизма тут нимало
Не вижу я; да что нам в том?)
Разъяснение этому ироническому замечанию поэт дал немного позднее, в 30-е годы, заявив, что романтическая литература это необязательно “все произведения, носящие на себе печать уныния и мечтательности”.
Взгляды Пушкина на романтизм можно назвать антиклассическими. Те, что писали “по всем правилам парнасского православия”, заслужили порицание поэта. Строгая система правил классицизма, считал Пушкин, слишком сковывает, не позволяет развить в достаточной мере воображение. Более того, он утверждал, что романтическая школа “есть отсутствие всяких правил, но не всякого искусства”. Пушкин с презрением и осуждением относился ко всем литературным канонам. Отсюда и его слова, высказанные в послании “К Родзянке”:
Ты обещал о романтизме,
О сем парнасском афеизме,
Потолковать еще со мной...
Пушкин рассматривал романтизм как отмену классических правил. И часто называл романтиками тех писателей, которые отказались от “классических” форм. С точки зрения его эстетических теорий отличительной чертой поэта-романтика является разрыв с общепринятыми нормами и образцами. По этой причине Пушкин отказался назвать романтиком французского поэта Андре Шенье. И, наоборот, причислял к романтикам Данте, Шекспира, Сервантеса, Гете.
Что касается романтического героя Пушкина, то он отнюдь не уныл и не разочарован. Скорее наоборот: романтическому герою поэта чужды эти чувства, ему свойственны бурные страсти и необыкновенные приключения.
Необыкновенное в человеке, в природе, в форме произведения — вот главные темы, проблемы и принципы пушкинского романтизма. Отсюда и необыкновенные картины природы в его произведениях: молдавские степи, морские пейзажи Крыма. Пушкину было свойственно описание жизни и быта “необыкновенных” народов: крымских татар, цыган.
В романтических произведениях Пушкин противопоставлял унылой, однообразной действительности яркие разнообразные образы. Этим самым он, по всей видимости, хотел удалиться от повседневности.
От того, что больше всего Пушкина занимало необыкновенное в человеке, он обратился к проблеме человеческих страстей.
Именно изображение необыкновенных страстей определяло собой все элементы идейно-художественной структуры романтических произведений Пушкина, отделяя его романтизм от других видов романтизма первой четверти XIX века.