Девочке Ире, в рассказе "Проговорился", папа с мамой купили попугая, причем не а говорящего, и конечно же Ирочка постаралась научить попугая каким-нибудь словам. Но поскольку сами Ирочка больше всего любила отвечать на бабушки по дому словами Отстань, Мне некогда и прочими отговорками, то именно эти слова попугай запомнил перво-наперво.
Поэтому когда Ирочка желая похвастать говорящим попугаем, отнесла его в школу, и там ему устроили экзамен, попугай проговорился теми самими словами, которыми Ирочка отвечала на бабушки. А ребята сразу сообразили, кто и как мог научить попугая этим словам.
Б
Объяснение:
Девочке Ире, в рассказе "Проговорился", папа с мамой купили попугая, причем не а говорящего, и конечно же Ирочка постаралась научить попугая каким-нибудь словам. Но поскольку сами Ирочка больше всего любила отвечать на бабушки по дому словами Отстань, Мне некогда и прочими отговорками, то именно эти слова попугай запомнил перво-наперво.
Поэтому когда Ирочка желая похвастать говорящим попугаем, отнесла его в школу, и там ему устроили экзамен, попугай проговорился теми самими словами, которыми Ирочка отвечала на бабушки. А ребята сразу сообразили, кто и как мог научить попугая этим словам.
Бухты изрезали низкий берег,
Все паруса убежали в море,
А я сушила соленую косу
За версту от земли на плоском камне.
Ко мне приплывала зеленая рыба,
Ко мне прилетала белая чайка,
А я была дерзкой, злой и веселой
И вовсе не знала, что это - счастье.
В песок зарывала желтое платье,
Чтоб ветер не сдул, не унес бродяга,
И уплывала далеко в море,
На темных, теплых волнах лежала.
Когда возвращалась, маяк с востока
Уже сиял переменным светом,
И мне монах у ворот Херсонеса
Говорил: "Что ты бродишь ночью?"
Знали соседи - я чую воду,
И если рыли новый колодец,
Звали меня, чтоб нашла я место
И люди напрасно не трудились.
Я собирала французские пули,
Как собирают грибы и чернику,
И приносила домой в подоле
Осколки ржавые бомб тяжелых.
И говорила сестре сердито:
"Когда я стану царицей,
Выстрою шесть броненосцев
И шесть канонерских лодок,
Чтобы бухты мои охраняли
До самого Фиолента"...
А вечером перед кроватью
Молилась темной иконке,
Чтоб град не побил черешен,
Чтоб крупная рыба ловилась
И чтобы хитрый бродяга
Не заметил желтого платья.
Я с рыбаками дружбу водила.
Под опрокинутой лодкой часто
Во время ливня с ними сидела,
Про море слушала, запоминала,
Каждому слову тайно веря.
И очень ко мне рыбаки привыкли.
Если меня на пристани нету,
Старший за мною слал девчонку,
И та кричала: "Наши вернулись!
Нынче мы камбалу жарить будем".
Сероглаз был высокий мальчик,
На полгода меня моложе.
Он принес мне белые розы,
Мускатные белые розы,
И с меня кротко: "Можно
С тобой посидеть на камнях?"
Я смеялась: "На что мне розы?
Только колются больно!" - "Что же, •
Он ответил, - тогда мне делать,
Если так я в тебя влюбился".
И мне стало обидно: "Глупый! -
Я с что ты - царевич?"
Это был сероглазый мальчик,
На полгода меня моложе.
"Я хочу на тебе жениться, -
Он сказал, - скоро стану взрослым
И поеду с тобой на север..."
Заплакал высокий мальчик,
Оттого что я не хотела
Ни роз, ни ехать на север.
Плохо я его утешала:
"Подумай, я буду царицей,
На что мне такого мужа?"
"Ну, тогда я стану монахом, -
Он сказал, - у вас в Херсонесе".
"Нет, не надо лучше: монахи
Только делают, что умирают.
Как придешь - одного хоронят,
А другие, знаешь, не плачут".
Ушел не мальчик,
Унес мускатные розы,
И я его отпустила,
Не сказала: "Побудь со мною".
А тайная боль разлуки
Застонала белою чайкой
Над серой полынной степью,
Над пустынной, мертвой Корсунью.