Пейзаж дается и через призму восприятия «зрячих» героев, например матери: «был полдень. солнце тихо катилось по синему небу. с холма, на котором они сидели, виднелась широко разлившаяся река. она пронесла уже свои льдины, и только по временам на ее поверхности плыли и таяли кое-где последние из них, выделяясь белыми пятнышками. на поемных лугах стояла вода широкими лиманами, белые облачка, отражаясь в них вместе с опрокинутым лазурным сводом, тихо плыли в глубине и исчезали, как будто и они таяли подобно льдинам. временами пробегала от ветра легкая рябь, сверкая на солнце. дальше за рекой чернели разопревшие нивы и парили, застилая реющею, колеблющеюся дымкой дальние лачуги, крытые соломой, и смутно рисовавшуюся синюю полоску леса». как видим, картина природы становится подчеркнуто живописной, рассчитанной на сильное зрительное впечатление. кроме того, в композиционном плане имеет место сравнение двух восприятий: мать петра воспринимает природу всеми органами чувств и испытывает от гармоничного слияния с ней огромное наслаждение (она даже забывает на время о сыне). петр же словно попадает в неведомый и полный необъяснимых для него тайн мир запахов. писатель точно определяет его внутреннее состояние: «, он боялся, что упадет куда-то, как будто не чувствуя под собой земли». пейзаж, увиденный глазами матери, столь же живописен, сколь «слышим» пейзаж петра. короленко не упустил ничего зримого в распахнувшемся перед молодой женщиной земном просторе: цвет, форма предметов, перспектива, движение — все нашло в картине свое достойное место. когда же автор приводит ощущения слепого, картина резко меняется. исчезают зрительные образы, зато обостряются звуковые. природа петра — это ощущения, переданные глаголами «ударили», «согрели», «касается», «снимает», «пролегает». все окружающее мальчика для него — холод и тепло, «пустое» до этого пространство то становится плотным, то «разряжается», унося куда-то и опьяняя. затем появляются звуки, которые приносят с собой « яркую трель жаворонка, то тихий шелест распустившейся березки, то чуть слышные всплески реки. ласточка свистела легким крылом, описывая невдалеке причудливые круги, звенели мошки, и над всем этим проносился порой протяжный и печальный окрик пахаря на равнине, понукавшего волов над распахиваемой полоской».
