Тарас Бульба приказывает казакам заманить своего сына в лесу и там, встретившись с Андрием лицом к лицу, убивает его. Остапа враги берут в плен и казнят его. А Тараса убивают во время битвы с врагами: 'Железными цепями привязывают Тараса к дубу, прибивают гвоздями руки и раскладывают под ним костёр. Перед смертью успевает Тарас крикнуть товарищам, чтобы спускались они к челнам, которые сверху видит он, и уходили от погони по реке. И в последнюю страшную минуту думает старый атаман о товарищах, о будущих их победах, когда уже не будет с ними старого Тараса.'
Два испытания, которые ожидали Онегина в деревне, – испытание любовью и испытание дружбой – показали, что внешняя свобода автоматически не влечет за собой освобождение от ложных предрассудков и мнений. В отношениях с Татьяной Онегин проявил себя как благородный и душевно тонкий человек. И нельзя винить героя за то, что он не ответил на любовь Татьяны: сердцу, как известно, не прикажешь. Другое дело, что Онегин послушался не голоса своего сердца, а голоса рассудка. В подтверждение этому скажу, что еще в первой главе Пушкин отметил в главном герое «резкий, охлажденный ум» и не к сильным чувствам. И именно эта душевная диспропорция и стала причиной несостоявшейся любви Онегина и Татьяны. Испытание дружбой Онегин также не выдержал. И в этом случае причиной трагедии стала его не жить жизнью чувства. Недаром автор, комментируя состояние героя перед дуэлью, замечает: «Он мог бы чувства обнаружить, / А не щетиниться, как зверь» . И на именинах Татьяны, и перед дуэлью с Ленским Онегин показал себя «мячиком предрассуждений» , «заложником светских канонов» , глухим и к голосу собственного сердца, и к чувствам Ленского. Его поведение на именинах – обычная «светская злость» , а дуэль – следствие равнодушия и боязни злоязычия закоренелого бретера Зарецкого и соседей-помещиков. Онегин и сам не заметил, как стал пленником своего старого кумира – «общественного мнения» . После убийства Ленского Евгений изменился просто кардинально. Жаль, что только трагедия смогла открыть ему прежде недоступный мир чувств
