На вокзале Николаевской железной дороги встретились два приятеля. Один толстый – Миша, а другой тонкий – Порфирий. Порфирий был с женой, сыном и кучей сумок, узлов и котомок. Друзья обрадовались встрече.
Порфирий начал представлять семью: “Это вот моя жена, Луиза, урожденная Ванценбах… лютеранка… А это сын мой, Нафанаил, ученик III класса”. Порфирий вспомнил, как они вместе с Мишей в гимназии учились: “Помнишь, как тебя дразнили? Тебя дразнили Геростратом за то, что ты казенную книжку папироской прожег,
а меня Эфиальтом за то, что я ябедничать любил.
Хо-хо… Детьми были!” Затем толстый спросил о службе, на что тонкий , что он служит коллежским асессором уже второй год и Станислава имеет. Правда, жалованье плохое. Жена частные уроки музыки дает.
А он сам портсигары делает. Так и живут. Служил в департаменте, а сейчас его перевели столоначальником по тому же ведомству.
Порфирий поинтересовался, как продвигается служба у Миши, наверное, уже статский. Толстый ответил: “Я уже до тайного дослужился… Две звезды имею”.
Тонкий замолчал, побледнел, а потом внезапно заулыбался: “Я,
ваше превосходительство… Очень приятно-с! Друг, можно сказать, детства и вдруг вышли в такие вельможи-с! Хи-хи-с”.
Толстый начал возражать, но тонкий начал лебезить: “Милостивое внимание вашего превосходительства… вроде как бы живительной влаги…” Толстому стало тошно от почтительной кислоты. Он протянул тонкому руку. Тот три пальца и захихикал, как китайский болванчик. Жена улыбнулась.
Нафанаил шаркнул ногой и уронил фуражку. Все трое были приятно ошеломлены.
ответ:Чехов
Пересказ.
На вокзале Николаевской железной дороги встретились два приятеля. Один толстый – Миша, а другой тонкий – Порфирий. Порфирий был с женой, сыном и кучей сумок, узлов и котомок. Друзья обрадовались встрече.
Порфирий начал представлять семью: “Это вот моя жена, Луиза, урожденная Ванценбах… лютеранка… А это сын мой, Нафанаил, ученик III класса”. Порфирий вспомнил, как они вместе с Мишей в гимназии учились: “Помнишь, как тебя дразнили? Тебя дразнили Геростратом за то, что ты казенную книжку папироской прожег,
а меня Эфиальтом за то, что я ябедничать любил.
Хо-хо… Детьми были!” Затем толстый спросил о службе, на что тонкий , что он служит коллежским асессором уже второй год и Станислава имеет. Правда, жалованье плохое. Жена частные уроки музыки дает.
А он сам портсигары делает. Так и живут. Служил в департаменте, а сейчас его перевели столоначальником по тому же ведомству.
Порфирий поинтересовался, как продвигается служба у Миши, наверное, уже статский. Толстый ответил: “Я уже до тайного дослужился… Две звезды имею”.
Тонкий замолчал, побледнел, а потом внезапно заулыбался: “Я,
ваше превосходительство… Очень приятно-с! Друг, можно сказать, детства и вдруг вышли в такие вельможи-с! Хи-хи-с”.
Толстый начал возражать, но тонкий начал лебезить: “Милостивое внимание вашего превосходительства… вроде как бы живительной влаги…” Толстому стало тошно от почтительной кислоты. Он протянул тонкому руку. Тот три пальца и захихикал, как китайский болванчик. Жена улыбнулась.
Нафанаил шаркнул ногой и уронил фуражку. Все трое были приятно ошеломлены.