повернулся; я скорее соглашусь, кажется, лаять на владыку, чем косо взглянуть на Кирила Петровича. Как увидишь его, страх и трепет и краплет пот, а спина-то сама так и гнется, так и гнется... - Суета сует, - сказал священник, - и Кирилу Петровичу отпоют вечную память, все как ныне и Андрею Гавриловичу, разве похороны будут побогаче да гостей созовут побольше, а богу не все ли равно! - Ах, батька! и мы хотели зазвать весь околоток, да Владимир Андреевич не захотел. Небось у нас всего довольно, есть чем угостить, да что прикажешь делать. По крайней мере, коли нет людей, так уж хоть вас употчую, дорогие гости наши. Сие ласковое обещание и надежда найти лакомый пирог ускорили шаги собеседников, и они благополучно прибыли в барский дом, где стол был уже накрыт и водка подана. Между тем Владимир углублялся в чащу дерев, движением и усталостию стараясь заглушать душевную скорбь. Он шел не разбирая дороги; сучья поминутно задевали и царапали его, нога его поминутно вязла в болоте, - он ничего не замечал. Наконец достигнул он маленькой лощины, со всех сторон окруженной лесом; ручеек извивался молча около деревьев, полуобнаженных осенью. Владимир остановился, сел на холодный дерн, и мысли одна другой мрачнее стеснились в душе его... Сильно чувствовал он свое одиночество. Будущее для него являлось покрытым грозными тучами. Вражда с Троекуровым предвещала ему новые несчастия. Бедное его достояние могло отойти от него в чужие руки - в таком случае нищета ожидала его. Долго сидел он неподвижно на том же месте, взирая на тихое течение ручья, уносящего несколько поблеклых листьев и живо представляющего ему верное подобие жизни - подобие столь обыкновенное. Наконец заметил он, что начало смеркаться; он встал и пошел искать дороги домой, но еще долго блуждал по незнакомому лесу, пока не попал на тропинку, которая и привела его прямо к воротам его дома. Навстречу Дубровскому попался поп со всем причетом. Мысль о несчастливом предзнаменовании пришла ему в голову. Он невольно пошел стороною и скрылся за деревом. Они его не заметили и с жаром говорили между собою, проходя мимо его. - Удались от зла и сотвори благо, - говорил поп попадье, - нечего нам здесь оставаться. Не твоя беда, чем бы дело ни кончилось. - Попадья что-то отвечала, но Владимир не мог ее расслышать. Приближаясь, увидел он множество народа - крестьяне и дворовые люди толпились на барском дворе. Издали услышал Владимир необыкновенный шум и говор. У сарая стояли две тройки. На крыльце несколько незнакомых людей в мундирных сертуках, казалось, о чем-то толковали. - Что это значит? - спросил он сердито у Антона, который бежал ему
В целом взгляд Белинского на Онегина более соответствует тому, что вложил в образ Онегина Пушкин. Взгляд Писарева будто скользит по поверхности романа и не пытается погрузиться в его смысловую глубину. Многие утверждения Писарева можно опровергнуть текстом романа. Например, если Онегин — обыкновенный пустой светский человек, мог бы автор называть его своим другом, разделять с ним стремления и мечты, восхищаться его умом? Если скука - следствие «беспорядочной» жизни Онегина, то почему она не оставляет его и в деревне, где Онегин ведет крайне аскетичный и здоровый образ жизни, наконец, где его окружают книги? Если умственные Онегина «очень не блистательны», стал бы дружить с ним образованный и начитанный Ленский, полюбила бы его глубокая и мудрая Татьяна? Если его разочарованность в жизни - напускная, почему Онегин не отвечает взаимностью на любовь Татьяны, или, хотя бы, не притворяется влюблённым, чтобы скрасить своё деревенское заточение? Если Онегин, объясняясь в любви Татьяне, «добивается только интрижки», то почему он заболевает от своей страсти, почему обращается к книгам и поэзии, становится страстным мечтателем? Почему, если Онегин готов «подличать из выгод» и является по природе «светским тунеядцем», он, приехав в деревню, заменяет барщину на более лёгкий (и менее доходный для него) оброк? Оценка Писарева кажется субъективной, словно критик сначала составил определённое мнение о герое, а после постарался доказать его, не опираясь на текст романа.
Белинский гораздо более глубоко и точно осмысляет характер Онегина. Он ясно видит «недюжинную натуру» Онегина (которую ощущают все герои романа — и Татьяна, и Ленский, и сам Автор). Он не отказывает Онегину в уме, «преданности мечтам», требовательности к себе и людям. Для доказательства последнего можно привести «проповедь» Онегина Татьяне, в которой он учит девушку «властвовать собою», - быть холодной и сдержанной, управлять своими чувствами, как это умеет и сам Евгений. Но, к сожалению, нельзя согласиться с тем, что Онегин к чувствительности, к сочувствию людям, к дружбе, любви и поэзии». На протяжении всего романа автор показывает страшную не Онегина к каким-либо живым чувствам, его холодную рассудочность. Но характер Онегина показан в изменении. Его равнодушие, ложная гордость и следование предрассудкам становится причиной катастрофы - убийства друга. (И здесь можно, скорее, согласиться с Писаревым, чем с Белинским, «оправдывающим» Онегина). Однако гибель Ленского становится тОлчком к духовному перерождению Онегина, а завершает его сильная и глубокая любовь к «новой», петербургской Татьяне. Влюбившись, Онегин вдруг открывает для себя мир чувств, романтики, поэзии. На этом перерождении Онегина и заканчивается роман.
Можно согласиться с Белинским в том, что Онегин - «эгоист поневоле», которого сама судьба осудила на скуку. Он слишком незауряден, чтобы
...видеть пред собою
Одних обедов длинный ряд,
Глядеть на жизнь, как на обряд,
И вслед за чинную толпою Идти, не разделяя с ней Ни общих мнений, ни страстей.
Но он и не гений, чтобы найти себя в литературе или искусстве. Интерес к жизни пробуждается в нём вместе с любовью к Татьяне. В финале повести характер героя остается открытым, но автор показывает его к изменению, поиску новых духовных ценностей; желание действовать.
повернулся; я скорее соглашусь, кажется, лаять на владыку, чем косо взглянуть на Кирила Петровича. Как увидишь его, страх и трепет и краплет пот, а спина-то сама так и гнется, так и гнется... - Суета сует, - сказал священник, - и Кирилу Петровичу отпоют вечную память, все как ныне и Андрею Гавриловичу, разве похороны будут побогаче да гостей созовут побольше, а богу не все ли равно! - Ах, батька! и мы хотели зазвать весь околоток, да Владимир Андреевич не захотел. Небось у нас всего довольно, есть чем угостить, да что прикажешь делать. По крайней мере, коли нет людей, так уж хоть вас употчую, дорогие гости наши. Сие ласковое обещание и надежда найти лакомый пирог ускорили шаги собеседников, и они благополучно прибыли в барский дом, где стол был уже накрыт и водка подана. Между тем Владимир углублялся в чащу дерев, движением и усталостию стараясь заглушать душевную скорбь. Он шел не разбирая дороги; сучья поминутно задевали и царапали его, нога его поминутно вязла в болоте, - он ничего не замечал. Наконец достигнул он маленькой лощины, со всех сторон окруженной лесом; ручеек извивался молча около деревьев, полуобнаженных осенью. Владимир остановился, сел на холодный дерн, и мысли одна другой мрачнее стеснились в душе его... Сильно чувствовал он свое одиночество. Будущее для него являлось покрытым грозными тучами. Вражда с Троекуровым предвещала ему новые несчастия. Бедное его достояние могло отойти от него в чужие руки - в таком случае нищета ожидала его. Долго сидел он неподвижно на том же месте, взирая на тихое течение ручья, уносящего несколько поблеклых листьев и живо представляющего ему верное подобие жизни - подобие столь обыкновенное. Наконец заметил он, что начало смеркаться; он встал и пошел искать дороги домой, но еще долго блуждал по незнакомому лесу, пока не попал на тропинку, которая и привела его прямо к воротам его дома. Навстречу Дубровскому попался поп со всем причетом. Мысль о несчастливом предзнаменовании пришла ему в голову. Он невольно пошел стороною и скрылся за деревом. Они его не заметили и с жаром говорили между собою, проходя мимо его. - Удались от зла и сотвори благо, - говорил поп попадье, - нечего нам здесь оставаться. Не твоя беда, чем бы дело ни кончилось. - Попадья что-то отвечала, но Владимир не мог ее расслышать. Приближаясь, увидел он множество народа - крестьяне и дворовые люди толпились на барском дворе. Издали услышал Владимир необыкновенный шум и говор. У сарая стояли две тройки. На крыльце несколько незнакомых людей в мундирных сертуках, казалось, о чем-то толковали. - Что это значит? - спросил он сердито у Антона, который бежал ему
В целом взгляд Белинского на Онегина более соответствует тому, что вложил в образ Онегина Пушкин. Взгляд Писарева будто скользит по поверхности романа и не пытается погрузиться в его смысловую глубину. Многие утверждения Писарева можно опровергнуть текстом романа. Например, если Онегин — обыкновенный пустой светский человек, мог бы автор называть его своим другом, разделять с ним стремления и мечты, восхищаться его умом? Если скука - следствие «беспорядочной» жизни Онегина, то почему она не оставляет его и в деревне, где Онегин ведет крайне аскетичный и здоровый образ жизни, наконец, где его окружают книги? Если умственные Онегина «очень не блистательны», стал бы дружить с ним образованный и начитанный Ленский, полюбила бы его глубокая и мудрая Татьяна? Если его разочарованность в жизни - напускная, почему Онегин не отвечает взаимностью на любовь Татьяны, или, хотя бы, не притворяется влюблённым, чтобы скрасить своё деревенское заточение? Если Онегин, объясняясь в любви Татьяне, «добивается только интрижки», то почему он заболевает от своей страсти, почему обращается к книгам и поэзии, становится страстным мечтателем? Почему, если Онегин готов «подличать из выгод» и является по природе «светским тунеядцем», он, приехав в деревню, заменяет барщину на более лёгкий (и менее доходный для него) оброк? Оценка Писарева кажется субъективной, словно критик сначала составил определённое мнение о герое, а после постарался доказать его, не опираясь на текст романа.
Белинский гораздо более глубоко и точно осмысляет характер Онегина. Он ясно видит «недюжинную натуру» Онегина (которую ощущают все герои романа — и Татьяна, и Ленский, и сам Автор). Он не отказывает Онегину в уме, «преданности мечтам», требовательности к себе и людям. Для доказательства последнего можно привести «проповедь» Онегина Татьяне, в которой он учит девушку «властвовать собою», - быть холодной и сдержанной, управлять своими чувствами, как это умеет и сам Евгений. Но, к сожалению, нельзя согласиться с тем, что Онегин к чувствительности, к сочувствию людям, к дружбе, любви и поэзии». На протяжении всего романа автор показывает страшную не Онегина к каким-либо живым чувствам, его холодную рассудочность. Но характер Онегина показан в изменении. Его равнодушие, ложная гордость и следование предрассудкам становится причиной катастрофы - убийства друга. (И здесь можно, скорее, согласиться с Писаревым, чем с Белинским, «оправдывающим» Онегина). Однако гибель Ленского становится тОлчком к духовному перерождению Онегина, а завершает его сильная и глубокая любовь к «новой», петербургской Татьяне. Влюбившись, Онегин вдруг открывает для себя мир чувств, романтики, поэзии. На этом перерождении Онегина и заканчивается роман.
Можно согласиться с Белинским в том, что Онегин - «эгоист поневоле», которого сама судьба осудила на скуку. Он слишком незауряден, чтобы
...видеть пред собою
Одних обедов длинный ряд,
Глядеть на жизнь, как на обряд,
И вслед за чинную толпою Идти, не разделяя с ней Ни общих мнений, ни страстей.
Но он и не гений, чтобы найти себя в литературе или искусстве. Интерес к жизни пробуждается в нём вместе с любовью к Татьяне. В финале повести характер героя остается открытым, но автор показывает его к изменению, поиску новых духовных ценностей; желание действовать.