Написати власне закінчення повісті (фанфік) "Неймовірні пригоди Івана сили-найсильнішої людини світу P. s. це потрібно здати до 14:00 тому мені дуже потрібна до
М. Волошин, одним из первых разглядев дар Булгакова, отметил, что его литературный дебют можно сравнить только с дебютами Л. Толстого и Ф. Достоевского . Волошин дал "Белой гвардии " емкое определение, сказав, что её автор воплотил в романе "душу русской усобицы" Автор избегает, во всяком случае в той части. которая была закончена, прямого противопоставления красных и белых. На страницах романа белые воюют с петлюровцами. Но писателя волнует более широкая гуманистическая мысль- ужас братоубийственной войны, её стхийный морок. С печалью и сожалением наблюдает он отчаянную борьбу нескольких враждующих стихий и ни одной не сочувствует до конца. Петлюровцы стихия тоже, и автора волнуют не столько причины, сколько следствия.
Настя пошла по протоптанной тропе, по которой “все люди ходят”, но потом всё же незаметно для себя свернула с неё. Оставшись одна, она увлеклась сбором клюквы и забыла о Митраше. Её охватил азарт собирателя и жадность, и в этой жадности она перестала быть человеком и стала похожа на обыкновенное лесное животное. Этим автор хочет сказать, что человек в жадности теряет истинно человеческие качества.
Настя набрела на палестинку, обсыпанную красной клюквой, и забыла обо всем на свете. Автор спрашивает: “Откуда же у человека при его могуществе берется жадность даже к кислой ягоде клюкве? ” Он как будто не осуждает Настю, а только удивляется.
Автор избегает, во всяком случае в той части. которая была закончена, прямого противопоставления красных и белых. На страницах романа белые воюют с петлюровцами. Но писателя волнует более широкая гуманистическая мысль- ужас братоубийственной войны, её стхийный морок. С печалью и сожалением наблюдает он отчаянную борьбу нескольких враждующих стихий и ни одной не сочувствует до конца. Петлюровцы стихия тоже, и автора волнуют не столько причины, сколько следствия.
Настя набрела на палестинку, обсыпанную красной клюквой, и забыла обо всем на свете. Автор спрашивает: “Откуда же у человека при его могуществе берется жадность даже к кислой ягоде клюкве? ” Он как будто не осуждает Настю, а только удивляется.