Для меня главное в стихах, это чуства. Чувства и музыка слов. Если при этом в них есть мысль - прекрасно. Чувства, слог и рифма. По форме: коротким и ёмким. Стихи направленны на чувства, душу. Проза на разум. Я не ищу в стихах глубоких мыслей и рассуждений. И не читаю такие стихи. Это, на мой взгляд, зарифмованная публицистика, что прощё сделать в прозе. Но раз автор решил придать своим мыслям рифму, это его дело. Пусть развлекается. Не зря же песни пишут на стихи. Песня - это сконцентрированное чуство: грусть, печаль, радость, веселье, тоска. Не будете вы искать там философию и мудрость. Ребята, вы не туда попали. Если заставила призадуматься - хорошо. Но основной позыв к душе и сердцу. Не переношу словесных выкрутасов, когда в угоду форме, на их взгляд оригинальной, из пустоты начинают строить пирамиду из бредовых, вычурных рифм. Можно, конечно, поизвращаться, но нужно ли? Можно к двери любимой девушки принести букет цветов, а можно сесть нагадить. Это тоже выражение чувств. И вполне возможно, вашей девушке это понравится. Так ей свои чувства ещё никто не выражал. Но делайте это с теми в ком вы уверены, не шокируйте других. Не вываливайте своё дерьмо не на площадях, ни в интернете. Благосостояние то растёт, нравственность падает. Даже сильнее рождаемости. Подумайте о ныне живущих и о тех кто придёт нам на смену. На одном сайте мне попались стихи: слова раскиданы по всему полю. Пытался связать их воедино, понять хотя бы смысл. Не получилось. Представил мозги автора, там наверное такая же картина. Решил новое слово в поэзии сказать. А цель? Опять же: оборви с букета все лепестки и вывали их девушке на голову из пакета. Может и красиво, но одноразово. Друзья мои, давайте уважать русскую культуру, дом в котором живём, друг друга, наконец. Берегите чувства, берегите слово, цените и уважайте окружающих, этот мир и себя в нём.
Мне кажется, что поэзия Валерия Брюсова стоит как-то особняком от основного потока “серебряного века”. И сам он как личность резко отличается от современных ему поэтов. Он весь городской, кубообразный, жесткий, с хитринкой, очень волевой человек. Этот облик возник у меня после прочтения мемуаров о нем и различных литературоведческих статей, где его имя так или иначе фигурировало. Его не любили, как О. Мандельштама, Вяч. Иванова, И. Северянина или Е. Бальмонта. В нем, видимо, не было определенного личного обаяния. Как, впрочем, нет обаяния в городском пейзаже. Я уверена, что на любой, пусть даже самый красивый город никто не взглянет с таким умилением, как на сельский пейзаж.
Такое направление его творчества было подготовлено семейными традициями. Воспитывали Брюсова, как он вспоминал, “в принципах материализма и атеизма”. Особо почитавшимися в семье литераторами были Н. А. Некрасов и Д. И. Писарев. С детства Брюсову прививались интерес к естественным наукам, независимость суждений, вера в великое предназначение человека-творца. Такие начала воспитания сказались на всем дальнейшем жизненном и творческом пути Брюсова.
Основой поэтической практики и теоретических взглядов молодого Брюсова на искусство стали индивидуализм и субъективизм. В тот период он считал, что в поэзии и искусстве на первом месте сама личность художника, а все остальное — только форма. Другой темой Брюсова стала тема города через все творчество поэта. Продолжая и объединяя разнородные традиции (Достоевского, Некрасова, Верлена, Бодлера и Верхарна), Брюсов стал, по сути, первым русским поэтом-урбанистом XX века, отразившим обобщенный образ новейшего капиталистического города. Вначале он ищет в городских лабиринтах красоту, называет город “обдуманным чудом”, любуется “буйством” людских скопищ и “священным сумраком” улиц. Но при всей своей урбанистической натуре Брюсов изображал город трагическим пространством, где свершаются темные и непристойные дела людей: убийства, разврат, революции и т. д.
Стихи Брюсова перекликались со стихами сверхурбаниста Маяковского. Брюсов пытается предрекать падение и разрушение городов как порочного пространства, но у него это получается хуже, чем у Маяковского или, например, у Блока. Протест против бездушия городской цивилизации приводил Брюсова к раздумьям о природе, оздоравливающих начал которой поэт не признавал в своем раннем творчестве. Теперь он ищет в природе утраченную современным человеком цельность и гармоничность бытия. Но следует отметить, что его “природные” стихи значительно уступают его урбанистической лирике.
С большой художественной силой миру растворенной в городе пошлости противостоит у Брюсова поэзия любви. Стихи о любви сгруппированы, как и стихи на другие темы, в особые смысловые циклы — “Еще сказка”, “ ”, “Элегии”, “Эрот, непобедимый в битве”, “Мертвые напевы” и другие. Но мы не найдем в стихотворениях этих циклов напевности, душевного трепета, легкости. У Брюсова любовь — всепоглощающая, возведенная до трагедии, “предельная”, “героическая страсть”. За Брюсовым, как известно, всю жизнь влачился темный хвост различных сплетен и слухов. Он появлялся в самых шумных ресторанах, имел романы с известными дамами. Во времена новых революционных преобразований в городе наступила довольно неуютная и тревожная жизнь, нищета была всеобщей. Но Брюсов относился к атому с присущим ему сарказмом. Недаром в свое время было написано:
Прекрасен, в мощи грозной власти,
Восточный царь Ассаргадон
И океан народной страсти,
В щепы дробящий утлый трон.
В поэзии Брюсова город неотделим от его личности, и в трагедийности города, прежде всего, чувствуется трагедия самого автора, для которого нередко трагедии превращаются в фарс.
Поэт с живой страстью откликался на все важнейшие события современности. В начале XX века русско-японская война и революция 1905 года становятся темами его творчества, во многом определяют его взгляд на жизнь и искусство. В те годы Брюсов заявлял о своем презрении к буржуазному обществу, но и к социал-демократии проявлял недоверие, считая, что она посягает на творческую свободу художника. Однако в революции Брюсов видел не только стихию разрушения, он воспевал счастливое будущее “нового мира” как торжество “свободы, братства, равенства”:
Не зря же песни пишут на стихи. Песня - это сконцентрированное чуство: грусть, печаль,
радость, веселье, тоска. Не будете вы искать там философию и мудрость. Ребята, вы не туда попали. Если заставила призадуматься - хорошо. Но основной позыв к душе и сердцу.
Не переношу словесных выкрутасов, когда в угоду форме, на их взгляд оригинальной, из пустоты начинают строить пирамиду из бредовых, вычурных рифм. Можно, конечно, поизвращаться, но нужно ли? Можно к двери любимой девушки принести букет цветов, а можно сесть нагадить. Это тоже выражение чувств. И вполне возможно, вашей девушке это понравится. Так ей свои чувства ещё никто не выражал. Но делайте это с теми в ком вы уверены, не шокируйте других. Не вываливайте своё дерьмо не на площадях, ни в интернете.
Благосостояние то растёт, нравственность падает. Даже сильнее рождаемости. Подумайте о ныне живущих и о тех кто придёт нам на смену. На одном сайте мне попались стихи: слова раскиданы по всему полю. Пытался связать их воедино, понять хотя бы смысл. Не получилось. Представил мозги автора, там наверное такая же картина. Решил новое слово в поэзии сказать. А цель? Опять же: оборви с букета все лепестки и вывали их девушке на голову из пакета. Может и красиво, но одноразово. Друзья мои, давайте уважать русскую культуру, дом в котором живём, друг друга, наконец. Берегите чувства, берегите слово, цените и уважайте окружающих, этот мир и себя в нём.
Такое направление его творчества было подготовлено семейными традициями. Воспитывали Брюсова, как он вспоминал, “в принципах материализма и атеизма”. Особо почитавшимися в семье литераторами были Н. А. Некрасов и Д. И. Писарев. С детства Брюсову прививались интерес к естественным наукам, независимость суждений, вера в великое предназначение человека-творца. Такие начала воспитания сказались на всем дальнейшем жизненном и творческом пути Брюсова.
Основой поэтической практики и теоретических взглядов молодого Брюсова на искусство стали индивидуализм и субъективизм. В тот период он считал, что в поэзии и искусстве на первом месте сама личность художника, а все остальное — только форма. Другой темой Брюсова стала тема города через все творчество поэта. Продолжая и объединяя разнородные традиции (Достоевского, Некрасова, Верлена, Бодлера и Верхарна), Брюсов стал, по сути, первым русским поэтом-урбанистом XX века, отразившим обобщенный образ новейшего капиталистического города. Вначале он ищет в городских лабиринтах красоту, называет город “обдуманным чудом”, любуется “буйством” людских скопищ и “священным сумраком” улиц. Но при всей своей урбанистической натуре Брюсов изображал город трагическим пространством, где свершаются темные и непристойные дела людей: убийства, разврат, революции и т. д.
Стихи Брюсова перекликались со стихами сверхурбаниста Маяковского. Брюсов пытается предрекать падение и разрушение городов как порочного пространства, но у него это получается хуже, чем у Маяковского или, например, у Блока. Протест против бездушия городской цивилизации приводил Брюсова к раздумьям о природе, оздоравливающих начал которой поэт не признавал в своем раннем творчестве. Теперь он ищет в природе утраченную современным человеком цельность и гармоничность бытия. Но следует отметить, что его “природные” стихи значительно уступают его урбанистической лирике.
С большой художественной силой миру растворенной в городе пошлости противостоит у Брюсова поэзия любви. Стихи о любви сгруппированы, как и стихи на другие темы, в особые смысловые циклы — “Еще сказка”, “ ”, “Элегии”, “Эрот, непобедимый в битве”, “Мертвые напевы” и другие. Но мы не найдем в стихотворениях этих циклов напевности, душевного трепета, легкости. У Брюсова любовь — всепоглощающая, возведенная до трагедии, “предельная”, “героическая страсть”. За Брюсовым, как известно, всю жизнь влачился темный хвост различных сплетен и слухов. Он появлялся в самых шумных ресторанах, имел романы с известными дамами. Во времена новых революционных преобразований в городе наступила довольно неуютная и тревожная жизнь, нищета была всеобщей. Но Брюсов относился к атому с присущим ему сарказмом. Недаром в свое время было написано:
Прекрасен, в мощи грозной власти,
Восточный царь Ассаргадон
И океан народной страсти,
В щепы дробящий утлый трон.
В поэзии Брюсова город неотделим от его личности, и в трагедийности города, прежде всего, чувствуется трагедия самого автора, для которого нередко трагедии превращаются в фарс.
Поэт с живой страстью откликался на все важнейшие события современности. В начале XX века русско-японская война и революция 1905 года становятся темами его творчества, во многом определяют его взгляд на жизнь и искусство. В те годы Брюсов заявлял о своем презрении к буржуазному обществу, но и к социал-демократии проявлял недоверие, считая, что она посягает на творческую свободу художника. Однако в революции Брюсов видел не только стихию разрушения, он воспевал счастливое будущее “нового мира” как торжество “свободы, братства, равенства”: