Певцом русской женщины называл себя Фет. Тема любви в его творчестве главная. Сам поэт утверждает, что это чувство «всегда останется зерном и центром, на который навивается всякая поэтическая нить» . Любовь — это тот волшебный кристалл, сквозь который поэт смотрит на мир. Была в жизни поэта женщина, ставшая на долгие годы трагической героиней его поэзии. Источником вдохновения для поэта явилась любовь его молодости — дочь сербского помещика Мария Лазич. Афанасию Фету было 28, Марии Лазич — 22. Он скоро понял, что их разговоры о романах Жорж Занд, чтение стихов перерастают в нечто иное, — в «гордиев узел любви» . Любовь их была столь сильна и высока, сколь и трагична. Лазич знала, что Фет никогда не женится на ней, тем не менее ее последними словами перед смертью было восклицание: «Виноват не он, а я!». Мария Лазич сгорела в огне. От брошенной спички загорелось ее кисейное платье. Пламя сбили, но ожоги были так сильны, что Марию не удалось. Она скончалась на четвертые сутки в страшных мученияхТочные обстоятельства ее смерти так и не выяснены, но есть основания полагать, что это было самоубийство. Сознание косвенной вины и тяжести утраты тяготило Фета на протяжении всей его жизни, и результатом этого явилось «двоемирие» . Современники отмечали холодность, расчетливость и даже некоторую жестокость Фета в повседневной жизни. Но какой контраст это составляет с другим миром Фета — миром его лирических переживаний, воплощенных в его стихотворениях. Любимая для Фета - нравственный судия и идеал. Она имеет большую власть над поэтом на протяжении всей его жизни, хотя уже в 1850 году, вскоре после смерти Лазич, Фет пишет: "Идеальный мир мой разрушен давно". Влияние любимой женщины на поэта чувствуется и в стихотворении "Долго снились мне вопли рыданий твоих". Поэт называет себя "несчастным палачом", он остро чувствует свою вину за гибель любимой, и наказанием за это явились "две капельки слез" и "холодная дрожь", которые он в "бессонные ночи навек перенес".
Вот моя деревня, Вот мой дом родной; Вот качусь я в санках 4По горе крутой;Вот свернулись санки, И я на бок — хлоп! Кубарем качуся 8Под гору, в сугроб.И друзья-мальчишки, Стоя надо мной, Весело хохочут 12Над моей бедой.Все лицо и руки Залепил мне снег... Мне в сугробе — горе, 16А ребятам — смех!Но меж тем уж село Солнышко давно; Поднялася вьюга, 20На небе темно.Весь ты перезябнешь, Руки не согнешь И домой тихонько, 24Нехотя бредешь.Ветхую шубенку Скинешь с плеч долой; Заберешься на печь 28К бабушке седой.И сидишь, ни слова... Тихо все кругом; Только слышишь: воет 32Вьюга за окном.В уголке, согнувшись, Лапти дед плетет; Матушка за прялкой 36Молча лен прядет.Избу освещает Огонек светца; Зимний вечер длится, 40Длится без конца...И начну у бабки Сказки я просить; И начнет мне бабка 44Сказку говорить:Как Иван-царевич Птицу-жар поймал; Как ему невесту 48Серый волк достал.Слушаю я сказку, — Сердце так и мрет; А в трубе сердито 52Ветер злой поет.Я прижмусь к старушке... Тихо речь журчит, — И глаза мне крепко 56Сладкий сон смежит.И во сне мне снятся Чудные края, И Иван-царевич — 60Это будто я.Вот передо мною Чудный сад цветет; В том саду большое 64Дерево растет.Золотая клетка На сучке висит; В этой клетке птица, 68Точно жар, горит.Прыгает в той клетке, Весело поет; Ярким, чудным светом 72Сад весь обдает.Вот я к ней подкрался И за клетку — хвать! И хотел из сада 76С птицею бежать.Но не тут-то было! Поднялся шум, звон; Набежала стража 80В сад со всех сторон.Руки мне скрутили И ведут меня... И, дрожа от страха, 84Просыпаюсь я.Уж в избу, в окошко, Солнышко глядит; Пред иконой бабка 88Молится, стоит.Весело текли вы, Детские года! Вас не омрачали 92Горе и беда.
Была в жизни поэта женщина, ставшая на долгие годы трагической героиней его поэзии. Источником вдохновения для поэта явилась любовь его молодости — дочь сербского помещика Мария Лазич. Афанасию Фету было 28, Марии Лазич — 22. Он скоро понял, что их разговоры о романах Жорж Занд, чтение стихов перерастают в нечто иное, — в «гордиев узел любви» . Любовь их была столь сильна и высока, сколь и трагична. Лазич знала, что Фет никогда не женится на ней, тем не менее ее последними словами перед смертью было восклицание: «Виноват не он, а я!». Мария Лазич сгорела в огне. От брошенной спички загорелось ее кисейное платье. Пламя сбили, но ожоги были так сильны, что Марию не удалось. Она скончалась на четвертые сутки в страшных мученияхТочные обстоятельства ее смерти так и не выяснены, но есть основания полагать, что это было самоубийство. Сознание косвенной вины и тяжести утраты тяготило Фета на протяжении всей его жизни, и результатом этого явилось «двоемирие» . Современники отмечали холодность, расчетливость и даже некоторую жестокость Фета в повседневной жизни. Но какой контраст это составляет с другим миром Фета — миром его лирических переживаний, воплощенных в его стихотворениях.
Любимая для Фета - нравственный судия и идеал. Она имеет большую власть над поэтом на протяжении всей его жизни, хотя уже в 1850 году, вскоре после смерти Лазич, Фет пишет: "Идеальный мир мой разрушен давно". Влияние любимой женщины на поэта чувствуется и в стихотворении "Долго снились мне вопли рыданий твоих". Поэт называет себя "несчастным палачом", он остро чувствует свою вину за гибель любимой, и наказанием за это явились "две капельки слез" и "холодная дрожь", которые он в "бессонные ночи навек перенес".
Иван Суриков
Вот моя деревня,Вот мой дом родной;
Вот качусь я в санках
4По горе крутой;Вот свернулись санки,
И я на бок — хлоп!
Кубарем качуся
8Под гору, в сугроб.И друзья-мальчишки,
Стоя надо мной,
Весело хохочут
12Над моей бедой.Все лицо и руки
Залепил мне снег...
Мне в сугробе — горе,
16А ребятам — смех!Но меж тем уж село
Солнышко давно;
Поднялася вьюга,
20На небе темно.Весь ты перезябнешь,
Руки не согнешь
И домой тихонько,
24Нехотя бредешь.Ветхую шубенку
Скинешь с плеч долой;
Заберешься на печь
28К бабушке седой.И сидишь, ни слова...
Тихо все кругом;
Только слышишь: воет
32Вьюга за окном.В уголке, согнувшись,
Лапти дед плетет;
Матушка за прялкой
36Молча лен прядет.Избу освещает
Огонек светца;
Зимний вечер длится,
40Длится без конца...И начну у бабки
Сказки я просить;
И начнет мне бабка
44Сказку говорить:Как Иван-царевич
Птицу-жар поймал;
Как ему невесту
48Серый волк достал.Слушаю я сказку, —
Сердце так и мрет;
А в трубе сердито
52Ветер злой поет.Я прижмусь к старушке...
Тихо речь журчит, —
И глаза мне крепко
56Сладкий сон смежит.И во сне мне снятся
Чудные края,
И Иван-царевич —
60Это будто я.Вот передо мною
Чудный сад цветет;
В том саду большое
64Дерево растет.Золотая клетка
На сучке висит;
В этой клетке птица,
68Точно жар, горит.Прыгает в той клетке,
Весело поет;
Ярким, чудным светом
72Сад весь обдает.Вот я к ней подкрался
И за клетку — хвать!
И хотел из сада
76С птицею бежать.Но не тут-то было!
Поднялся шум, звон;
Набежала стража
80В сад со всех сторон.Руки мне скрутили
И ведут меня...
И, дрожа от страха,
84Просыпаюсь я.Уж в избу, в окошко,
Солнышко глядит;
Пред иконой бабка
88Молится, стоит.Весело текли вы,
Детские года!
Вас не омрачали
92Горе и беда.