Найти старославянизмы. южный фасад дома салтыковых обращен на марсово поле. до революции теперешний подрастающий парк был огромной площадью, где проходили парады войск гвардейского корпуса. за ней виднелся мрачный инженерный замок со своим шпилем. сейчас здание закрыто старыми деревьями. в пушкинские времена им было всего десятка три лет.
фасад посольского особняка еще не был испорчен позднейшей надстройкой четвертого этажа.
на марсово поле выходят восемь окон бывшей квартиры посла, одно из которых заложено; крайние окна справа и слева тройные. посредине этажа стеклянная дверь ведет на , выдержанный в строгих пропорциях александровского ампира. красива его массивная чугунная решетка. был поставлен, вероятно, в 1819 году одновременно со всем третьим этажом со стороны марсова поля. в ленинград, я попросил разрешения осмотреть южную часть третьего этажа института культуры.
теперь здесь, в основном, помещается его библиотека. книжным богатствам (в настоящее время более трехсот тысяч томов) уже тесно в анфиладе бывших комнат графини
пять апартаментов, выходивших на марсово поле,- светлые и неизменно теплые помещения. и в самые сильные морозы здесь никогда не бывает свежо. любимые камелии графини и другие ее цветы, вероятно, чувствовали себя неплохо в этих комнатах даже в пасмурные петербургские зимы. было там уютно и дарье федоровне, которая, как мы знаем, в некоторых отношениях сама походила на оранжерейный цветок.
в плане реальном графиня, прожив много лет в италии, по крайней мере в первые годы после приезда в петербург, с трудом переносила отечественные морозы. угнетал ее и самый приход северной зимы.
поселившись в доме салтыковых, она записывает 1 октября того же 1829 года: «сегодня выпал первый снег - зима, которая будет продолжаться у нас семь месяцев, заставила сжаться мое сердце: сильно должно быть влияние севера на настроение человека, потому что среди такого счастливого существования, как мое, мне все время приходится бороться со своей грустью и меланхолией. я себя за это , но ничего не могу тут поделать - виновата в этом прекрасная италия, радостная, сверкающая, теплая, превратившая мою первую молодость в картину, полную цветов, уюта и гармонии. она набросила как бы покрывало на всю мою остальную жизнь, которая пройдет вне ее! немногие люди поняли бы меня в этом отношении,- но только человек, воспитанный и развившийся на юге, по-настоящему чувствует, что такое жизнь, и знает всю ее прелесть».
