Письмо Родиону Раскольникову Я узнала о Вас из романа Фёдора Михайловича Достоевского «Преступление и Наказание». Какие чувства вызвал Ваш проступок, а вернее, совершенное преступление, у меня? Удивление, страх, осуждение… чего больше? Сначала я действительно осуждала Вас. Вы — добрый человек, любящий сестру и мать, сумели понять брошенного на дно Мармеладова и сочувственно отнеслись к пьяной девушке на улице. Как же Вы смогли с такой жестокостью убить человека, и не одного? Даже познакомившись с Вами, Родион, ближе и узнав причину, подтолкнувшую Вас на убийство, я всё равно не до конца смогла понять и принять Ваш поступок. Вы и сами до конца не осознали содеянного, потому что в Вашем сознании плотно засела идея «сверхчеловека». Я, в свою очередь, не могу с вами согласиться: человек есть человек и никаких «сверхлюдей» быть не может. Есть талантливые, одаренные, владеющие ораторским искусством и подобным люди, но они такие же обычные люди, как и Вы. Вы только посмотрите, до чего Вы себя довели! Стоило ли это преступление страданий Ваших и Ваших родных? Вы «оторвали» себя от людей и оказались в одиночестве. Ради чего? Однако я очень рада, что рядом с Вами оказалась Соня, сумевшая понять и поддержать Вас. Она, наконец, обрела счастье. Рада, что Вы, пусть не сразу, осознали свою вину и раскаялись, признав ошибку. Значит, Вы — сильная личность. Я, находясь на пороге самостоятельной жизни, хочу спросить у Вас, что главное в жизни? К чему стоит стремиться и как следует жить? Я думаю, что, если бы мы встретились, то вы сказали бы мне слова, сказанные Пьером Безуховым Андрею Болконскому. Они звучат так: надо не только не делать зла другим, но и еще делать добро. Согласитесь, в этой фазе заключена человеческая мудрость: относись к людям так, как хотел бы, чтобы относились к тебе. Прощаясь с Вами, я надеюсь, что здравый смысл победил, и Ваша душа, Родион, готова жить, любить и творить…
Письмо Родиону Раскольникову Я узнала о Вас из романа Фёдора Михайловича Достоевского «Преступление и Наказание». Какие чувства вызвал Ваш проступок, а вернее, совершенное преступление, у меня? Удивление, страх, осуждение… чего больше? Сначала я действительно осуждала Вас. Вы — добрый человек, любящий сестру и мать, сумели понять брошенного на дно Мармеладова и сочувственно отнеслись к пьяной девушке на улице. Как же Вы смогли с такой жестокостью убить человека, и не одного? Даже познакомившись с Вами, Родион, ближе и узнав причину, подтолкнувшую Вас на убийство, я всё равно не до конца смогла понять и принять Ваш поступок. Вы и сами до конца не осознали содеянного, потому что в Вашем сознании плотно засела идея «сверхчеловека». Я, в свою очередь, не могу с вами согласиться: человек есть человек и никаких «сверхлюдей» быть не может. Есть талантливые, одаренные, владеющие ораторским искусством и подобным люди, но они такие же обычные люди, как и Вы. Вы только посмотрите, до чего Вы себя довели! Стоило ли это преступление страданий Ваших и Ваших родных? Вы «оторвали» себя от людей и оказались в одиночестве. Ради чего? Однако я очень рада, что рядом с Вами оказалась Соня, сумевшая понять и поддержать Вас. Она, наконец, обрела счастье. Рада, что Вы, пусть не сразу, осознали свою вину и раскаялись, признав ошибку. Значит, Вы — сильная личность. Я, находясь на пороге самостоятельной жизни, хочу спросить у Вас, что главное в жизни? К чему стоит стремиться и как следует жить? Я думаю, что, если бы мы встретились, то вы сказали бы мне слова, сказанные Пьером Безуховым Андрею Болконскому. Они звучат так: надо не только не делать зла другим, но и еще делать добро. Согласитесь, в этой фазе заключена человеческая мудрость: относись к людям так, как хотел бы, чтобы относились к тебе. Прощаясь с Вами, я надеюсь, что здравый смысл победил, и Ваша душа, Родион, готова жить, любить и творить…