Я благодаря Пушкину научился понимать не только русскую поэзию, но и поэзию вообще. Благодаря Пушкину я осознал, что поэзия – это лучшие слова в лучшем порядке. Никто так, как Пушкин, не мог добиться этого результата. Когда я был маленький и учился читать, где-то в шесть лет, у нас дома был толстенный однотомник Пушкина на тысячу страниц, я его начал читать и учить наизусть. Поэзия Пушкина, как линия горизонта – сколько не идешь вперед, он все равно будет впереди. Никто его не превзошел, никто к нему в поэзии не приблизился. Что касается прозы, Россия имела громадные продвижения, но и в прозе меня Пушкин поразил. Насколько он в поэзии романтичен, красив, с большим вкусом, а в прозе он лаконичен, подтянут, ничего лишнего, никаких красивостей. Есть чему поучиться у Пушкина и в прозе.
С самого детства люди боятся темноты. А еще боятся остаться одни. Но когда ты в темноте, то даже если с тобой кто-то есть рядом, то ты скорее всего его не видишь, и сознанию приходиться все время напоминать о том, что ты не один. Темнота… Пугает не она сама, а твое собственное воображение. Ведь именно оно интерпретирует все эти шорохи, очертания предметов в нечто жуткое, непонятное, и от этого еще более страшное. Темноты не боятся только те, у кого весьма туго с воображением, и те, кто в это время очень занят чем-то в своей голове.Однако, он был из третей категории. Его рациональная часть умело подавляла воображение, когда это было нужно. Он не витал в облаках, а думал, как бы поскорее выбраться на свет. Современные люди не боятся грома и молний, потому что знают, что это такое. Знание — убийца страха. Бояться можно лишь того, чего ты не знаешь. Но во всем этом рациональном идеализме есть один тонкий момент. А именно не большая тень, которая везде следует за тобой. Тень, отбрасываемая твоим знанием, твоей уверенностью в нем. Чем больше ты знаешь, тем больше ты доверяешь своему знанию, тем тень меньше, но при этом она более четкая. Чтобы ее заметить, нужно очень резко обернуться. Настолько резко, что, будь ты собакой, ты смог бы поймать свой хвост. А ведь самоуверенные всезнайки никогда и не оборачиваются. От такой нахальности тень начинает расти и ширится. Вплоть до того, что ты начнешь замечать ее боковым зрением. Это тень страха. Как только ты ее заметишь, ты поймешь, что ты уже боишься. Ведь ты не знаешь, что это такое!Пока он думал, что бредет в большом темном подвале, ему не было страшно. Но в какой-то момент ему на ум пришел один вопрос, и все его знание, вся его уверенность рассыпались, как карточный домик. — Как я сюда попал?.. Где я?! — Увидел тень, а вот и страх!Ты думаешь, что знаешь себя? Ты уверен? Я не знаю себя достаточно хорошо, поэтому я боюсь забредать в дальние темные уголки своего сознания, и тем более подсознания. И я не так рискую заблудиться в этом непроглядном лабиринте, с полной уверенностью, что выход где-то рядом.— Сколько, я уже здесь? — кто знает, сколько времени уже Ведь здесь нет времени. Есть только ты. И чем больше ты погружаешься в себя, тем больше ты съедаешь себя, как тот змей, который ест свой хвост. Лишь единицам улыбнется удача, и они в конце концов пройдут свой лабиринт, разведают большую его часть и выйдут на свет. Думая, что познали самого себя. А ведь, чем ярче свет, тем четче тень…
Но во всем этом рациональном идеализме есть один тонкий момент. А именно не большая тень, которая везде следует за тобой. Тень, отбрасываемая твоим знанием, твоей уверенностью в нем. Чем больше ты знаешь, тем больше ты доверяешь своему знанию, тем тень меньше, но при этом она более четкая. Чтобы ее заметить, нужно очень резко обернуться. Настолько резко, что, будь ты собакой, ты смог бы поймать свой хвост. А ведь самоуверенные всезнайки никогда и не оборачиваются. От такой нахальности тень начинает расти и ширится. Вплоть до того, что ты начнешь замечать ее боковым зрением. Это тень страха. Как только ты ее заметишь, ты поймешь, что ты уже боишься. Ведь ты не знаешь, что это такое!Пока он думал, что бредет в большом темном подвале, ему не было страшно. Но в какой-то момент ему на ум пришел один вопрос, и все его знание, вся его уверенность рассыпались, как карточный домик.
— Как я сюда попал?.. Где я?! — Увидел тень, а вот и страх!Ты думаешь, что знаешь себя? Ты уверен? Я не знаю себя достаточно хорошо, поэтому я боюсь забредать в дальние темные уголки своего сознания, и тем более подсознания. И я не так рискую заблудиться в этом непроглядном лабиринте, с полной уверенностью, что выход где-то рядом.— Сколько, я уже здесь? — кто знает, сколько времени уже Ведь здесь нет времени. Есть только ты. И чем больше ты погружаешься в себя, тем больше ты съедаешь себя, как тот змей, который ест свой хвост. Лишь единицам улыбнется удача, и они в конце концов пройдут свой лабиринт, разведают большую его часть и выйдут на свет. Думая, что познали самого себя. А ведь, чем ярче свет, тем четче тень…