Потому, что прослушав сонату Бетховена, как умерший телеграфист и просил в последнем предсмертном письме, Вера Николаевна прониклась великой музыкой и поняла любовь и чувства Желткова, смогла почувствовать себя прощенной им. Чудесная музыка ей в этом.
P.S. Я прелагаю для проверки этого факта самим, тем кто не слышал 2-ю сонату Бетховена, прослушать ее в доказательство правоты этого утверждения. Это как ангелы поют. Будто бы высокая и чистая любящая душа прощается с вами и все прощает, улетая на небо.
Герой. «Тарас был один из числа коренных, старых полковников: весь был он создан для бранной тревоги и отличался грубой прямотой своего нрава. Тогда влияние Польши начинало уже оказываться на русском дворянстве. Многие перенимали уже польские обычаи, заводили роскошь, великолепные прислуги, соколов, ловчих, обеды, дворы. Тарасу было это не по сердцу. Он любил жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне, называя их холопьями польских панов. Вечно неугомонный, он считал себя законным защитником православия.
Объяснение:
Потому, что прослушав сонату Бетховена, как умерший телеграфист и просил в последнем предсмертном письме, Вера Николаевна прониклась великой музыкой и поняла любовь и чувства Желткова, смогла почувствовать себя прощенной им. Чудесная музыка ей в этом.
P.S. Я прелагаю для проверки этого факта самим, тем кто не слышал 2-ю сонату Бетховена, прослушать ее в доказательство правоты этого утверждения. Это как ангелы поют. Будто бы высокая и чистая любящая душа прощается с вами и все прощает, улетая на небо.
Тарас Бульба
Объяснение:
Герой. «Тарас был один из числа коренных, старых полковников: весь был он создан для бранной тревоги и отличался грубой прямотой своего нрава. Тогда влияние Польши начинало уже оказываться на русском дворянстве. Многие перенимали уже польские обычаи, заводили роскошь, великолепные прислуги, соколов, ловчих, обеды, дворы. Тарасу было это не по сердцу. Он любил жизнь козаков и перессорился с теми из своих товарищей, которые были наклонны к варшавской стороне, называя их холопьями польских панов. Вечно неугомонный, он считал себя законным защитником православия.