Что мне дает чтение русской классической литературы? Очень многое.
Во-первых, чтение классики нам понять, какими были наши соотечественники, жившие сотни лет назад. Как они жили, о чем мечтали, что любили и ненавидели, как воспринимали мир - все это мы можем узнать из произведений русских классиков.
Во-вторых, классическая литература учит меня думать. Во многих классических произведениях автором заложен глубокий смысл, а то и несколько.
В-третьих, чтение классики воспитывает литературный вкус. После чтения классики легко отличить хорошую книгу современного автора от плохой. Чтение классики учит различать стили разных авторов. Легко заметить, что рассказы Чехова и романы Достоевского написаны разным слогом. У каждого из авторов классических произведений есть свой собственный неповторимый стиль.
В-четвертых, чтение расширяет мой словарный запас. Ну, и приносит мне хорошие оценки по русской литературе и языку, не без этого. Так что читайте русских классиков - это не только интересно, но и полезно.
Жанр фольклорной несказочной прозы, разрабатывающий историческую тематику в её народной трактовке.[1]Его передают из поколения в поколение.
В отличие от легенд, которые ориентированы на объяснение происхождения природных и культурных явлений и их моральную оценку, сюжеты преданий связаны с историей, историческими личностями, локальной топонимикой. От других жанров фольклорной несказочной прозы — легенд и быличек — отличаются рядом признаков: содержание преданий — исторические события и деяния исторических персонажей, действующие лица — исторические или «квазиисторические» личности (цари, правители, разбойники), мифо-эпические персонажи (великаны, мифологизированные аборигены края, первопоселенцы, воинственные противники). Для преданий характерно повествование от третьего лица (действие отнесено к рассказчик не является очевидцем событий). Коллективная память фиксирует исторические факты не только в рамках местных топонимических легенд, но связывает сведения о конкретных событиях с представлениями о миротворении, вводит то и другое в единый историко-мифологический нарратив, охватывающий события от библейской древности до современности. В рассказах об исторических лицах и событиях действуют те же механизмы мифологизации, что и в фольклорных легендах, так или иначе связанных с каноническими и апокрифическими текстами[1].
Что мне дает чтение русской классической литературы? Очень многое.
Во-первых, чтение классики нам понять, какими были наши соотечественники, жившие сотни лет назад. Как они жили, о чем мечтали, что любили и ненавидели, как воспринимали мир - все это мы можем узнать из произведений русских классиков.
Во-вторых, классическая литература учит меня думать. Во многих классических произведениях автором заложен глубокий смысл, а то и несколько.
В-третьих, чтение классики воспитывает литературный вкус. После чтения классики легко отличить хорошую книгу современного автора от плохой. Чтение классики учит различать стили разных авторов. Легко заметить, что рассказы Чехова и романы Достоевского написаны разным слогом. У каждого из авторов классических произведений есть свой собственный неповторимый стиль.
В-четвертых, чтение расширяет мой словарный запас. Ну, и приносит мне хорошие оценки по русской литературе и языку, не без этого. Так что читайте русских классиков - это не только интересно, но и полезно.
В отличие от легенд, которые ориентированы на объяснение происхождения природных и культурных явлений и их моральную оценку, сюжеты преданий связаны с историей, историческими личностями, локальной топонимикой. От других жанров фольклорной несказочной прозы — легенд и быличек — отличаются рядом признаков: содержание преданий — исторические события и деяния исторических персонажей, действующие лица — исторические или «квазиисторические» личности (цари, правители, разбойники), мифо-эпические персонажи (великаны, мифологизированные аборигены края, первопоселенцы, воинственные противники). Для преданий характерно повествование от третьего лица (действие отнесено к рассказчик не является очевидцем событий). Коллективная память фиксирует исторические факты не только в рамках местных топонимических легенд, но связывает сведения о конкретных событиях с представлениями о миротворении, вводит то и другое в единый историко-мифологический нарратив, охватывающий события от библейской древности до современности. В рассказах об исторических лицах и событиях действуют те же механизмы мифологизации, что и в фольклорных легендах, так или иначе связанных с каноническими и апокрифическими текстами[1].