Заметили ли вы разницу между Добчинским и Бобчинским? Нужно ли зрителю их видеть? И если не нужно, то зачем в пьесе эти забавные двойники? Какова их роль? В «Замечаниях для господ актеров» Гоголь так отмечает внешность, поведение, манеру говорить Бобчинского и Добчинского: «…оба низенькие, коротенькие, очень любопытные; чрезвычайно похожи друг на друга; оба с небольшими брюшками; оба говорят скороговоркою… Добчинский немножко выше и сурьезнее Бобчинского, но Бобчинский развязнее и живее Добчинского». Уже в «Замечаниях…» автор комедии раскрывает их небольшое отличие друг от друга. В статье «Предуведомление для тех, которые пожелали бы сыграть как следует «Ревизора», Гоголь специально останавливается на характеристике этих «двух городских болтунов», как он называет Бобчинского и Добчинского, и говорит, что их необходимо сыграть особенно хорошо. Что же отмечает в них автор статьи? Это люди, жизнь которых заключалась в беганьях по городу и сообщении услышанных вестей. «Страсть рассказывать поглотила всякое другое занятие, и эта страсть стала их движущей страстью и стремленьем жизни, — пишет Гоголь. — Торопливость и суетливость у них единственно от боязни, чтобы кто-нибудь не перебил и не помешал ему рассказывать». В бессмысленной спешке, суетности, праздном любопытстве — вся их жизнь. Бобчинский и Добчинский крайне наивны и недалеки в своем общем развитии, очень похожи друг на друга, даже внешне. Неразлучны и в комедии всегда появляются вместе, и не случайно столь одинаково почти звучат их фамилии и одинаковы имена и отчества, они вечно торопятся, «говорят скороговоркою», перебивая друг друга. Уже при первом появлении в комедии Бобчинский сообщает о своем обычном времяпрепровождении: «забежал к Коробкину», «заворотил к Растаковскому», «зашел… к Ивану Кузьмичу», «встретился с Петром Ивановичем». Позднее городничий скажет о Бобчинском и Добчинском: «Только рыскаете по городу да смущаете всех… Сплетни сеете…» Зритель и читатель замечают, что большую инициативу в рассказе о приехавшем молодом человеке проявляет Бобчинский, который, по словам автора, «развязнее и живее» и даже «несколько управляет умом» Добчинского. Именно он определяет «признаки» «знатной особы: недурной наружности, в партикулярном платье… и в лице этакое рассуждение… физиономия… поступки, и здесь (вертит рукою около лба) много, много всего». Оба Петра Ивановича стремятся приписать себе инициативу в произнесении знаменитого э, выражающего их догадливость о том, что молодой человек в партикулярном платье и есть приехавший ревизор. На них потом и посыплется град бранных слов чиновников в действии пятом, когда они вспомнят, что именно «городские болтуны» принесли сплетню о приехавшем ревизоре: «лгуны проклятые», «трещотки проклятые», «сороки короткохвостые», «пачкуны проклятые», «сплетники городские», «сморчки короткобрюхие». Бобчинский и Добчинский стараются снять с себя ответственность, свалить друг на друга обвинение. «Ей-богу, это не я, это Петр Иванович», — говорит в испуге Бобчинский. «Э, нет, Петр Иванович, вы ведь первые того…» — отвечает Добчинский.
