Нам всем кажется, что уж о чем, о чем, а о странностях любви мы знаем всё. Или - если даже не знаем наверняка, то всё же догадываемся о неких странностях и непонятностях этого чувства.
Но вот о "тайном обществе любителей плохой погоды" наверняка не слышал еще никто. Можно только позавидовать любителям фантастического жанра: в новой книге писателя Леонида Бежина, которая называется "Тайное общество любителей плохой погоды", они встретятся с новым фантастическим сюжетом. И не с каким-нибудь там "бродячим" сюжетом, возникающим то в одной, то в другой книжке, кочующим по странам и континентам, а с настоящим, магическим, оригинальным и непредсказуемым. Но уж если в названии романа "Тайное общество любителей плохой погоды" есть слово "тайное", то не следует, даже в таком демократичном жанре как эссе, раскрывать эту тайну. Промолчим и мы.
Собственно, в новой книге Леонида Бежина соединены разные жанры: роман, повести и рассказы. Роман открывает книгу, и следовало бы говорить о нем подробнее ( он очень интересен!), но... признавая необходимость сохранять секрет фантастического сюжета, обратим свои взоры сначала - на самый последний сюжет этого издания, на рассказ "Чердачный человек с воспаленным воображением". Интригует, не правда ли? Вот из-за этой заинтригованности я и продолжила чтение книги Л. Бежина не по порядку, а " с конца", отдав предпочтение самому последнему, но, судя по названию, самому таинственному и многообещающему.
Представьте себе, я не ошиблась, градус таинственности всё нарастал и нарастал. Итак, мы в Германии, на чердаке, где живет один вполне немецкий мечтатель. В одном вполне обычном, но всё же "зачарованном" городке. Обитатель чердака - Писатель, сочинитель, и к нему сюда, по нескончаемым и скрипучим лестницам, приходят друзья из мира богемы, Художник и Композитор. Наверное, на чердаке холодно, как и поётся в знаменитой арии из оперы Дж.Пуччини "Богема" ("Холодная ручонка, надо Вам её согреть"...). Но будем думать, что их, "чердачных", то есть богемных людей, согревает огонь искусства. Ведь они, как пел Александр Вертинский - "бродяги и артисты".
Вот именно - артисты. Сверхлюди. Посмотрите, как о них сказал русский гений, режиссер Андрей Тарковский ( в пересказе Эдварда Радзинского, слышала в телепередаче): Радзинский говорил об обиде на некоего актера. А Тарковский возразил:
-Обиделся? Но разве артисты - люди?
А кто же они?
-Они ВСЁ.
Вот так и мы будем относиться к этим людям из рассказа Л.Е. Бежина "Чердачный человек с воспаленным воображением". Они - ВСЁ
Но они "ВСЁ" не в смысле, что смогут всё, что захотят, например, стать нефтяными королями. Хотя, слава Богу, они такими стать не могут по определению и не стремятся, а просто несут в мир не нефтедоллары, но что-то другое, уж вовсе бесценное. Их ВСЁ - это чувства, чувственность. воображение и разум. Они "всего лишь" привносят в нашу жизнь вот эту самую свою "чердачность" , но вот это "всего лишь" и есть- ВСЁ.
Они немного похожи на чудаков в этих своих чопорных претензиях, перечисленных мною. Автор вообще называет их "мечтателями, романтиками, чердачными людьми с воспаленным воображением". Что это - авторская снисходительность, отстраненность? Не спешите с надменными умозаключениями.
Ибо писатель Л.Е. Бежин немедленно вам напоминает, что несравненный Эрнст Теодор Амадей Гофман тоже (по крайней мере дважды!) - жил на чердаке. И какое счастье, какой заряд жизни получали его гости на этом несравненном чердаке, где гениальный писатель развлекал их необычными сюрпризами, шутками, мистериями. Он им подарил такие впечатления на своих, по крайней мере, двух чердаках, что счастья им потом хватало на всю жизнь. Счастья воспоминаний о фантазиях Гофмана.
"Мой ум на досуге рождает столько фантастических существ, - говорил М. Монтень, - что я жду, когда же мой рассудок устыдится сам себя". Напротив, Теодор Амадей Гофман ожидал, что фантастические существа, рождаемые разумом, испугаются сами себя и, наконец, исчезнут. Леониду Бежину, конечно, известны и то, и другое рассуждение, однако опыт ему, кажется, подсказывает, что эти существа не исчезают ни при каких обстоятельствах, а, напротив, становятся ещё причудливее. И от этого ещё притягательнее
Образ города в поэме складывается из описания улиц, домов, интерьеров гостиниц, трактиров и описания нравов, характеров, образа жизни персонажей литературного сочинения.
О городе многие узнали из разговоров о нем, путем сравнения его с другими городами, а самое главное - по населяющим его людям.
Поэма (ее композиция) выстроена таким образом, что начинается она с приезда в город N нового лица, некоего Чичикова. Название города умышленно не уточняется. Это дает писателю возможность более глубокого развития идеи типичности всех губернских городов России того времени.
Жизнь в таких городах течет по заранее заведенному графику. Каждый день начинается с визитов к чиновникам: «поутру ранее даже того времени, которое назначено в городе N для визитов...». Вечера тоже проходили по уже сложившимся традициям. Впрочем, как замечает Гоголь: «В переулках и закоулках, неразлучных с этим временем во всех городах, где много солдат, извозчиков, работников и особенного рода существ в виде дам в красных шляпах и башмаках без чулок, которые как летучие мыши, шныряют по перекресткам».
Что касается разговоров в переулках, то это были «...те слова, которые вдруг обдадут, как варом, какого-нибудь замечтавшегося двадцатилетнего юношу». Как заведено в губернских городах, гостиницы в городе N были с тараканами, кирпичные дома все выкрашены в серый, трактиры напоминали «русские избы в несколько большем размере». Как ни странно, в трактирах на полочках стояли образа, за которыми лежали фарфоровые вызолоченные яички. Однако в порядке вещей и то, что «зеркало показывает вместо двух четыре глаза, а вместо лица какую-то лепешку». Первое понимание, представление о городе мы получаем именно из впечатлений о нем самого Чичикова.
He остался безразличным и город к Чичикову. Как известно, слухи и сплетни очень быстро распространяются. К тому же жители таких городков любят подолгу обсуждать какие-нибудь новости, ведь в уездном городке они случаются так редко: «словом, пошли толки, толки, и весь город говорил про мертвые души и губернаторскую дочку, про Чичикова и мертвые души, про губернаторскую дочку и Чичикова, и все что ни есть поднялось, как вихорь взметнулся дотоле, казалось, дремавший город!». К тому же «ко всему этому присоединились многие объяснения и поправки по мере того, как слухи проникали наконец в самые глухие переулки».
Что же еще не упомянуто об основных характеристиках подобного уездного города? Отношение жителей этого города к москвичам и петербуржцам. Из вопросов жителей о столицах видно, что они имеют о них маленькое представление. Складывается впечатление, что в понимании жителей города N Петербург и Москва - «сказочные» города.
Весьма немаловажным фактом в понимании, представлении города является описание его чиновников. Этот небольшой уездный город вместил в себя все «виды» чиновников. Здесь собрались и лживые добродетели, и любители пошутить, и расточители казны, и грубияны. Ho всех их объединяет одно общее качество. Все они выполняют одну «важную» функцию городского аппарата власти. Они носят название чиновников. Это их основная обязанность. Для такого рода высокопоставленных людей того времени образ жизни определялся игрою в карты, наживой и широким кругом знакомств. Предполагаемые их действия в области своих чиновничьих обязанностей - служба во благо государства -были для их умов чем-то далеким и неосмысленным.
Удивительное мастерство автора проявляется в поэме «Мертвые души». Автору превосходно удается выразить лживую жизнь городков N несколькими предложениями, метко подчеркивающими тот факт, что зачастую развалившийся аппарат городской системы и заурядная жизнь этого города прикрываются преподносимым его обитателями образом маленького, уютного и очаровательного уездного городка.
Слезы - это вода, и они уходят в море.
Вздохи - это воздух, и они уходят к небу.
Скажи мне, дорогая, когда заканчивается любовь,
Куда она уходит?
Густаво Адольфо Беккер, испанский поэт ХIХ века
Вольный перевод Камиллы Линдер
Нам всем кажется, что уж о чем, о чем, а о странностях любви мы знаем всё. Или - если даже не знаем наверняка, то всё же догадываемся о неких странностях и непонятностях этого чувства.
Но вот о "тайном обществе любителей плохой погоды" наверняка не слышал еще никто. Можно только позавидовать любителям фантастического жанра: в новой книге писателя Леонида Бежина, которая называется "Тайное общество любителей плохой погоды", они встретятся с новым фантастическим сюжетом. И не с каким-нибудь там "бродячим" сюжетом, возникающим то в одной, то в другой книжке, кочующим по странам и континентам, а с настоящим, магическим, оригинальным и непредсказуемым. Но уж если в названии романа "Тайное общество любителей плохой погоды" есть слово "тайное", то не следует, даже в таком демократичном жанре как эссе, раскрывать эту тайну. Промолчим и мы.
Собственно, в новой книге Леонида Бежина соединены разные жанры: роман, повести и рассказы. Роман открывает книгу, и следовало бы говорить о нем подробнее ( он очень интересен!), но... признавая необходимость сохранять секрет фантастического сюжета, обратим свои взоры сначала - на самый последний сюжет этого издания, на рассказ "Чердачный человек с воспаленным воображением". Интригует, не правда ли? Вот из-за этой заинтригованности я и продолжила чтение книги Л. Бежина не по порядку, а " с конца", отдав предпочтение самому последнему, но, судя по названию, самому таинственному и многообещающему.
Представьте себе, я не ошиблась, градус таинственности всё нарастал и нарастал. Итак, мы в Германии, на чердаке, где живет один вполне немецкий мечтатель. В одном вполне обычном, но всё же "зачарованном" городке. Обитатель чердака - Писатель, сочинитель, и к нему сюда, по нескончаемым и скрипучим лестницам, приходят друзья из мира богемы, Художник и Композитор. Наверное, на чердаке холодно, как и поётся в знаменитой арии из оперы Дж.Пуччини "Богема" ("Холодная ручонка, надо Вам её согреть"...). Но будем думать, что их, "чердачных", то есть богемных людей, согревает огонь искусства. Ведь они, как пел Александр Вертинский - "бродяги и артисты".
Вот именно - артисты. Сверхлюди. Посмотрите, как о них сказал русский гений, режиссер Андрей Тарковский ( в пересказе Эдварда Радзинского, слышала в телепередаче): Радзинский говорил об обиде на некоего актера. А Тарковский возразил:
-Обиделся? Но разве артисты - люди?
А кто же они?
-Они ВСЁ.
Вот так и мы будем относиться к этим людям из рассказа Л.Е. Бежина "Чердачный человек с воспаленным воображением". Они - ВСЁ
Но они "ВСЁ" не в смысле, что смогут всё, что захотят, например, стать нефтяными королями. Хотя, слава Богу, они такими стать не могут по определению и не стремятся, а просто несут в мир не нефтедоллары, но что-то другое, уж вовсе бесценное. Их ВСЁ - это чувства, чувственность. воображение и разум. Они "всего лишь" привносят в нашу жизнь вот эту самую свою "чердачность" , но вот это "всего лишь" и есть- ВСЁ.
Они немного похожи на чудаков в этих своих чопорных претензиях, перечисленных мною. Автор вообще называет их "мечтателями, романтиками, чердачными людьми с воспаленным воображением". Что это - авторская снисходительность, отстраненность? Не спешите с надменными умозаключениями.
Ибо писатель Л.Е. Бежин немедленно вам напоминает, что несравненный Эрнст Теодор Амадей Гофман тоже (по крайней мере дважды!) - жил на чердаке. И какое счастье, какой заряд жизни получали его гости на этом несравненном чердаке, где гениальный писатель развлекал их необычными сюрпризами, шутками, мистериями. Он им подарил такие впечатления на своих, по крайней мере, двух чердаках, что счастья им потом хватало на всю жизнь. Счастья воспоминаний о фантазиях Гофмана.
"Мой ум на досуге рождает столько фантастических существ, - говорил М. Монтень, - что я жду, когда же мой рассудок устыдится сам себя". Напротив, Теодор Амадей Гофман ожидал, что фантастические существа, рождаемые разумом, испугаются сами себя и, наконец, исчезнут. Леониду Бежину, конечно, известны и то, и другое рассуждение, однако опыт ему, кажется, подсказывает, что эти существа не исчезают ни при каких обстоятельствах, а, напротив, становятся ещё причудливее. И от этого ещё притягательнее
О городе многие узнали из разговоров о нем, путем сравнения его с другими городами, а самое главное - по населяющим его людям.
Поэма (ее композиция) выстроена таким образом, что начинается она с приезда в город N нового лица, некоего Чичикова. Название города умышленно не уточняется. Это дает писателю возможность более глубокого развития идеи типичности всех губернских городов России того времени.
Жизнь в таких городах течет по заранее заведенному графику. Каждый день начинается с визитов к чиновникам: «поутру ранее даже того времени, которое назначено в городе N для визитов...». Вечера тоже проходили по уже сложившимся традициям. Впрочем, как замечает Гоголь: «В переулках и закоулках, неразлучных с этим временем во всех городах, где много солдат, извозчиков, работников и особенного рода существ в виде дам в красных шляпах и башмаках без чулок, которые как летучие мыши, шныряют по перекресткам».
Что касается разговоров в переулках, то это были «...те слова, которые вдруг обдадут, как варом, какого-нибудь замечтавшегося двадцатилетнего юношу». Как заведено в губернских городах, гостиницы в городе N были с тараканами, кирпичные дома все выкрашены в серый, трактиры напоминали «русские избы в несколько большем размере». Как ни странно, в трактирах на полочках стояли образа, за которыми лежали фарфоровые вызолоченные яички. Однако в порядке вещей и то, что «зеркало показывает вместо двух четыре глаза, а вместо лица какую-то лепешку». Первое понимание, представление о городе мы получаем именно из впечатлений о нем самого Чичикова.
He остался безразличным и город к Чичикову. Как известно, слухи и сплетни очень быстро распространяются. К тому же жители таких городков любят подолгу обсуждать какие-нибудь новости, ведь в уездном городке они случаются так редко: «словом, пошли толки, толки, и весь город говорил про мертвые души и губернаторскую дочку, про Чичикова и мертвые души, про губернаторскую дочку и Чичикова, и все что ни есть поднялось, как вихорь взметнулся дотоле, казалось, дремавший город!». К тому же «ко всему этому присоединились многие объяснения и поправки по мере того, как слухи проникали наконец в самые глухие переулки».
Что же еще не упомянуто об основных характеристиках подобного уездного города?
Отношение жителей этого города к москвичам и петербуржцам. Из вопросов жителей о столицах видно, что они имеют о них маленькое представление. Складывается впечатление, что в понимании жителей города N Петербург и Москва - «сказочные» города.
Весьма немаловажным фактом в понимании, представлении города является описание его чиновников. Этот небольшой уездный город вместил в себя все «виды» чиновников. Здесь собрались и лживые добродетели, и любители пошутить, и расточители казны, и грубияны. Ho всех их объединяет одно общее качество. Все они выполняют одну «важную» функцию городского аппарата власти. Они носят название чиновников. Это их основная обязанность. Для такого рода высокопоставленных людей того времени образ жизни определялся игрою в карты, наживой и широким кругом знакомств. Предполагаемые их действия в области своих чиновничьих обязанностей - служба во благо государства -были для их умов чем-то далеким и неосмысленным.
Удивительное мастерство автора проявляется в поэме «Мертвые души». Автору превосходно удается выразить лживую жизнь городков N несколькими предложениями, метко подчеркивающими тот факт, что зачастую развалившийся аппарат городской системы и заурядная жизнь этого города прикрываются преподносимым его обитателями образом маленького, уютного и очаровательного уездного городка.