donya2014

09.10.2020 18:57 •  Литература

Прочитайте произведение А. Приставкина «Фотографии». Почему рассказ назван «Фотографии»? (ПОДСКАЗКА: есть несколько уровней информации. Это фактический уровень информации – рассказ назван так, потому что дети... (что делают?). Другой уровень информации подтекстовый: что подразумевается под действиями детей, зачем это они делают? Третий уровень информации философский (концептуальный): что дают детям эти фотографии? Зачем они вообще нужны?) Можно ли дать однозначный ответ об основной теме данного произведения? Почему? Анатолий Приставкин
Фотографии
Мы жили далеко от дома, я и моя сестренка, которой было шесть лет. Чтобы она не забывала родных, раз в месяц я приводил сестренку в нашу холодную спальню, сажал на кровать и; доставал конвертик с фотографиями.
— Смотри, Люда, вот наша, мама. Она дома, она сильно болеет.
— Болеет... — повторяла девочка.
— А это папа наш. Он на фронте, фашистов бьет.
— Бьет...
— Вот это тетя. У нас неплохая тетя.
— А здесь?
— Здесь мы с тобой. Вот это Людочка. А это я.
И сестренка хлопала в крошечные синеватые ладошки и повторяла: « Людочка и я. Людочка и я...»
Из дому пришло письмо. Чужой рукой было написано о нашей маме. И мне захотелось бежать из детдома куда-нибудь. Но рядом была моя сестренка. И следующий вечер мы сидели, прижавшись друг к другу, и смотрели фотографии.
— Вот папа наш, он на фронте, и тетя, и маленькая Людочка... — А мама?
— Мама? Где же мама? Наверное, затерялась... Но я потом найду. Зато смотри, какая у нас тетя. У нас очень хорошая тетя.
Шли дни, месяцы. В морозный день, когда подушки, которыми затыкали окна, покрывались пышным инеем, почтальонша принесла маленький листок. Я держал его в руках, и у меня мерзли кончики пальцев. И что-то коченело в животе. Два дня я не приходил к сестренке. А потом мы сидели рядом, смотрели фотографии.
— Вот наша тетя. Посмотри, какая у нас удивительная тетя! Просто замечательная тетя. А здесь Людочка и я.
— А где же папа?
— Папа? Сейчас посмотрим.
— Затерялся, да?
— Ага. Затерялся.
И сестренка переспросила, подымая чистые испуганные глаза:
— Насовсем затерялся?
Шли месяцы, годы. И вдруг нам сказали, что детей возвращают в Москву, к родителям. Нас обошли с тетрадкой и спросили, к кому мы собираемся ехать, кто у нас есть из родственников. А потом меня вызвала завуч и сказала, глядя в бумаги:
— Мальчик, здесь на некоторое время остается часть наших воспитанников. Мы оставляем и тебя с сестренкой. Мы написали вашей тете, спрашивали, может ли она вас принять. Она, к сожалению...
Мне зачитали ответ.
В детдоме хлопали двери, сдвигались в кучу топчаны, скручивались матрацы. Ребята готовились в Москву. Мы сидели с сестренкой и никуда не собирались. Мы разглядывали фотографии.
— Вот Людочка. А вот я.
— А еще?
— Еще? Смотри: и здесь Людочка. И здесь. И меня много. Ведь нас очень много, правда?