ещё в полях белеет снег Позднее утро в лесу, уже не зима, но еще и не весна. За- яц-щеголь проснулся и выглянул из-под коряги. Очень хотоелось есть, но ни в одном углу его норки не было ничего съестного, даже кусочка осиновой коры. "В столовую идти не хочется, там гнилая капуста, а в ресторане можно съесть свежую морковь", - подумал заяц. Он вылез из норки и огляделся. Еще в полях беле- ет снег, но большие проталины, покрытые травой, влажно блестели на солнце. Заяц посмотрел на себя:белая шубка изрядно потрепалась за зиму. " надо уже сменить одеж- ку", - подумал косой. - Знакомым зайчихам не покажешься в этом старье" Зайчик вернулся в норку, одел новую серую шубку, при- чесал хвостик, разгладил усы и не спеша поскакал к ресторану "Заячий рай". Он весело перескакивал лужи на знакомой тропин- ке. Вдруг из-за куста мелькнула рыжая молния. Пришлось приба- вить шагу, началась гонка. Бегут, бегут, бегут, бегут, остав- ляя множество следов на снегу, и вдруг заяц спрашивает:" А что мы все бежим, да бежим, даже не познакомившись?"А лиса отвеча- ет:" Да как-то неудобно, я ведь за вами охочусь, вы хорошо видны на снегу из-за серой шубки". "Одно другому не мешает", - ответил заяц. Познакомились, плговорили о погоде, политике, о еде. Заяц рассказывал о том, ка он был однажды в зимнем ресто- ране и обедал с одной прекрасной зайчихой морковкой, капустным салатом, о том, что сегодня не успел еще позавтракать. Лиса, услыхав слово еда, расплакалась и сказала, что давно не ела и сильно проголодалась. Заяц был тонким психологом и лисе. Он повествовал лисе:"Внушайте себе, что вы сможете сделать то, что вы хотите, что вы не хуже всех, и у вас все получится!" Заяц вошел в роль и долго рссуждал о высшей материи, забыв, что перед ним рыжая охотница. Лиса начала самовнушение:" Я смогу поймать зайца, я не хуже всех, я все смогу!" Произнеся магические слова, набросилась на зайца и съела его, оставив только хвостик. Посмотрев на ясное небо, она не спеша пошла по лесной опушке, аккуратно обходя черную, талую землю. "Рановато заяц серую шубу надел", - подумала просебя сороко, глядя вслед лисе. Еще в полях белеет снег... ещё весны душистой нега А.А. Фет заслуженно и широко известен как тонкий лирик, чуткий художник, создавший яркие, незабываемые картины природы, отразив сложнейшие переживания человеческой души. Фета-лирика не интересовали общественные и политические проблемы современности, за что его, как представителя «чистого искусства», осуждали и высмеивали революционно-демократические литературные деятели. Главными для поэта стали «вечные» темы: природа, любовь, красота. Его стихи музыкальны, его образы волнуют звуками, запахами, они почти ощутимы, зримы, как прекрасные яркие мгновения жизни. Природа у Фета одухотворена и гармонична душе человека, она взаимосвязана с настроением и мироощущением лирического героя. Как писал сам А.А. Фет в предисловии к третьему выпуску стихотворений «Вечерние огни», он хотел бы найти в поэзии «убежище от всех житейских скорбей», и таким убежищем становится для него прежде всего природа, ее неуловимый мир, пронизанный мыслью о красоте и вечности.
Стихотворение «Еще весны душистой нега…» было написано в 1854 году уже известным поэтом, признанным мастером пейзажной лирики. Автор рисует картину только зарождающейся весны, скорее, ее предощущения:
В своем романе “Обломов” автор осуждает дворянскую бездеятельность и приветствует деловитость нарождающегося класса предпринимателей. В характере Обломова для Гончарова наиболее существенна его барская избалованность и следующая из нее бездеятельность, бессилие ума и воли. Обломов появляется в романе человеком не первой молодости, в пытавшимся служить, но уже отошедшим от всякой деятельности и не к ней вернуться. Он не желает не только заниматься чем-нибудь, но даже вставать с дивана, одеваться, выходить на прогулку, бывать в обществе. Антиподом Обломова в романе является Штольц. Он изображен Гончаровым как своего рода “новый человек”. Это делец, чуждый и дворянской лени, и служебного карьеризма, отличающийся такой активностью и таким уровнем культуры, которые не были свойственны тогда русскому купечеству. По мнению Штольца, с устройства “школ”, “пристаней”, “ярмарок”, “шоссейных дорог” старые, патриархальные “обломовки” должны превратиться в благоустроенные имения, приносящие доход. Характер Обломова не исчерпывается одной апатией. Илья Ильич пытается “философствовать”. Доброту и искренность патриархальной жизни он противопоставляет нравственной испорченности столичного чиновничье-дворянского общества. Он осуждает его за отсутствие серьезных интересов, за стремление к карьеризму, за взаимное недоброжелательство, прикрытое показной любезностью. В этом отношении я согласна с Обломовым, впрочем, как и автор романа. Обломов — романтик, мечтающий о тихом семейном счастье. Штольц же — враг “всякой мечты”, всего “загадочного и таинственного”. Но под “мечтою” он разумеет не только розовую романтику, но и всякий идеализм. “То, что не подвергается анализу опыта, практической истины, было в глазах его оптический обман, то или иное отражение лучей и красок на сетке органа зрения, или же, наконец, факт, до которого еще не дошла очередь опыта”,— так разъясняет автор убеждения Штольца. Гончаров вводит своих главных героев в любовный конфликт, чтобы самой жизнью испытать, чего стоит каждый из них. Поэтому героиня “Обломова” должна была явиться незаурядной личностью. В Ольге Ильинской нет ни барских причуд, ни светского кокетства, ничего манерного, сделанного с умыслом для успеха в жизни. Она отличается “красотой и естественной свободой взгляда, слова, поступка”. В любовных отношениях с такой женщиной оба главных героя Гончарова, Обломов и Штольц, каждый по-своему, терпят поражение. “Золотое”, “честное и верное” сердце Обломова оказывается под сомнением, как и его порядочность, впрочем, этот человек с “глубоким, как колодезь, сердцем” позорно лукавит перед девушкой, ссылаясь на то, что он ее “предупреждал” о своем характере. Ольга понимает, что Обломов “уже давно умер”. Штольц вновь появляется в романе, чтобы встать на место Ильи Ильича. Показывая парижскую жизнь Штольца с Ольгой, Гончаров хочет раскрыть широту его взглядов, а фактически снижает героя, потому что интересоваться всем — значит ничем не интересоваться всерьез, углубленно, систематически, значит все брать из чужих рук, узнавать с чужих слов. Штольца едва-едва хватало поспевать за томительной торопливостью мысли и воли Ольги. Повествование о жизни с Ольгой Ильинской, которое должно было стать хвалой Штольцу, оказалось, вопреки воле автора, средством разоблачения этого “положительного” героя. Автор сумел показать, что вырождается не только старое русское барство, но и добропорядочные предприниматели исторически не могут стать преемниками старого барства, так как они ограниченны, слабы и не взять на себя разрешение коренных вопросов национальной жизни. Вот и получается, что ни Обломов, ни Штольц не могут вызвать симпатию, каждый по-своему. А вот Ольга Ильинская — это прообраз русской просвещенной женщины, который еще встретится в произведениях многих писателей XIX века.
Позднее утро в лесу, уже не зима, но еще и не весна. За-
яц-щеголь проснулся и выглянул из-под коряги. Очень хотоелось
есть, но ни в одном углу его норки не было ничего съестного,
даже кусочка осиновой коры. "В столовую идти не хочется, там
гнилая капуста, а в ресторане можно съесть свежую морковь", -
подумал заяц. Он вылез из норки и огляделся. Еще в полях беле-
ет снег, но большие проталины, покрытые травой,
влажно блестели на солнце. Заяц посмотрел на себя:белая шубка
изрядно потрепалась за зиму. " надо уже сменить одеж-
ку", - подумал косой. - Знакомым зайчихам не покажешься в этом
старье" Зайчик вернулся в норку, одел новую серую шубку, при-
чесал хвостик, разгладил усы и не спеша поскакал к ресторану
"Заячий рай". Он весело перескакивал лужи на знакомой тропин-
ке. Вдруг из-за куста мелькнула рыжая молния. Пришлось приба-
вить шагу, началась гонка. Бегут, бегут, бегут, бегут, остав-
ляя множество следов на снегу, и вдруг заяц спрашивает:" А что
мы все бежим, да бежим, даже не познакомившись?"А лиса отвеча-
ет:" Да как-то неудобно, я ведь за вами охочусь, вы хорошо
видны на снегу из-за серой шубки". "Одно другому не мешает", -
ответил заяц. Познакомились, плговорили о погоде, политике, о
еде. Заяц рассказывал о том, ка он был однажды в зимнем ресто-
ране и обедал с одной прекрасной зайчихой морковкой, капустным
салатом, о том, что сегодня не успел еще позавтракать. Лиса,
услыхав слово еда, расплакалась и сказала, что давно не ела и
сильно проголодалась. Заяц был тонким психологом и лисе.
Он повествовал лисе:"Внушайте себе, что вы сможете сделать то,
что вы хотите, что вы не хуже всех, и у вас все получится!"
Заяц вошел в роль и долго рссуждал о высшей материи, забыв,
что перед ним рыжая охотница. Лиса начала самовнушение:" Я
смогу поймать зайца, я не хуже всех, я все смогу!" Произнеся
магические слова, набросилась на зайца и съела его, оставив
только хвостик. Посмотрев на ясное небо, она не спеша пошла по
лесной опушке, аккуратно обходя черную, талую землю. "Рановато
заяц серую шубу надел", - подумала просебя сороко, глядя вслед
лисе. Еще в полях белеет снег...
ещё весны душистой нега А.А. Фет заслуженно и широко известен как тонкий лирик, чуткий художник, создавший яркие, незабываемые картины природы, отразив сложнейшие переживания человеческой души. Фета-лирика не интересовали общественные и политические проблемы современности, за что его, как представителя «чистого искусства», осуждали и высмеивали революционно-демократические литературные деятели. Главными для поэта стали «вечные» темы: природа, любовь, красота. Его стихи музыкальны, его образы волнуют звуками, запахами, они почти ощутимы, зримы, как прекрасные яркие мгновения жизни. Природа у Фета одухотворена и гармонична душе человека, она взаимосвязана с настроением и мироощущением лирического героя. Как писал сам А.А. Фет в предисловии к третьему выпуску стихотворений «Вечерние огни», он хотел бы найти в поэзии «убежище от всех житейских скорбей», и таким убежищем становится для него прежде всего природа, ее неуловимый мир, пронизанный мыслью о красоте и вечности.
Стихотворение «Еще весны душистой нега…» было написано в 1854 году уже известным поэтом, признанным мастером пейзажной лирики. Автор рисует картину только зарождающейся весны, скорее, ее предощущения:
Антиподом Обломова в романе является Штольц. Он изображен Гончаровым как своего рода “новый человек”. Это делец, чуждый и дворянской лени, и служебного карьеризма, отличающийся такой активностью и таким уровнем культуры, которые не были свойственны тогда русскому купечеству. По мнению Штольца, с устройства “школ”, “пристаней”, “ярмарок”, “шоссейных дорог” старые, патриархальные “обломовки” должны превратиться в благоустроенные имения, приносящие доход. Характер Обломова не исчерпывается одной апатией. Илья Ильич пытается “философствовать”. Доброту и искренность патриархальной жизни он противопоставляет нравственной испорченности столичного чиновничье-дворянского общества. Он осуждает его за отсутствие серьезных интересов, за стремление к карьеризму, за взаимное недоброжелательство, прикрытое показной любезностью. В этом отношении я согласна с Обломовым, впрочем, как и автор романа.
Обломов — романтик, мечтающий о тихом семейном счастье. Штольц же — враг “всякой мечты”, всего “загадочного и таинственного”. Но под “мечтою” он разумеет не только розовую романтику, но и всякий идеализм. “То, что не подвергается анализу опыта, практической истины, было в глазах его оптический обман, то или иное отражение лучей и красок на сетке органа зрения, или же, наконец, факт, до которого еще не дошла очередь опыта”,— так разъясняет автор убеждения Штольца.
Гончаров вводит своих главных героев в любовный конфликт, чтобы самой жизнью испытать, чего стоит каждый из них. Поэтому героиня “Обломова” должна была явиться незаурядной личностью. В Ольге Ильинской нет ни барских причуд, ни светского кокетства, ничего манерного, сделанного с умыслом для успеха в жизни. Она отличается “красотой и естественной свободой взгляда, слова, поступка”. В любовных отношениях с такой женщиной оба главных героя Гончарова, Обломов и Штольц, каждый по-своему, терпят поражение. “Золотое”, “честное и верное” сердце Обломова оказывается под сомнением, как и его порядочность, впрочем, этот человек с “глубоким, как колодезь, сердцем” позорно лукавит перед девушкой, ссылаясь на то, что он ее “предупреждал” о своем характере. Ольга понимает, что Обломов “уже давно умер”.
Штольц вновь появляется в романе, чтобы встать на место Ильи Ильича. Показывая парижскую жизнь Штольца с Ольгой, Гончаров хочет раскрыть широту его взглядов, а фактически снижает героя, потому что интересоваться всем — значит ничем не интересоваться всерьез, углубленно, систематически, значит все брать из чужих рук, узнавать с чужих слов. Штольца едва-едва хватало поспевать за томительной торопливостью мысли и воли Ольги. Повествование о жизни с Ольгой Ильинской, которое должно было стать хвалой Штольцу, оказалось, вопреки воле автора, средством разоблачения этого “положительного” героя. Автор сумел показать, что вырождается не только старое русское барство, но и добропорядочные предприниматели исторически не могут стать преемниками старого барства, так как они ограниченны, слабы и не взять на себя разрешение коренных вопросов национальной жизни.
Вот и получается, что ни Обломов, ни Штольц не могут вызвать симпатию, каждый по-своему. А вот Ольга Ильинская — это прообраз русской просвещенной женщины, который еще встретится в произведениях многих писателей XIX века.