Пьеса Фонвизина «Недоросль» является первой русской общественно-политической комедией. В ней драматург изобличает пороки русского дворянства и, вместе с тем, выводит свой идеал, основанный на просветительских идеях всеобщего воспитания. Хотя жанр «Недоросля» и определяется как комедия, однако в произведении искусно сочетается и переплетается смешное и грустное, комическое и драматическое. Что в пьесе вызывает наш смех? Мне кажется, прежде всего, сцены, связанные с обучением Митрофана. Этот великовозрастный увалень не знает даже простейших вещей, и, более того, не хочет ничему учиться. Он мечтает лишь о женитьбе на Софье ради получения большого приданого. Какие уж тут могут быть мысли об учебе! Интересно, что выражение Митрофана «не хочу учиться, а хочу жениться» вошло в разговорный русский язык и стало крылатым. Эпизоды «обучения» Митрофана изображены в комических тонах. Уморительны сцены его «показных» уроков с Цифиркиным, Кутейкиным, Вральманом. Мы видим, как невежествен и груб с учителями этот недоросль. На все задачи у него одно решение: «Единожды три - три. Единожды нуль - нуль. Единожды нуль - нуль», на все замечания один ответ: «Ну! Давай доску, гарнизонная крыса! Задавай, что писать». Любопытно, что учителя, сами невесть как образованные люди, а некоторые, вроде Вральмана, и вовсе порядочные мошенники, давно «раскусили» ленивого и глупого Митрофана. Так, семинарист Кутейкин почти открыто издевается над своим учеником, но ни он, ни его мать не видят этого: «Кутейкин. Червь, сиречь животина, скот. Сиречь: «аз есмь скот». Митрофан. «Аз есмь скот». Кутейкин (учебным голосом). «А не человек». Митрофан (так же). «А не человек». Кроме того, смешными кажутся сцены «Недоросля», где описываются семейные отношения Простаковых-Скотининых. Невольно вызывает смех то, как Простакова обращается со своим мужем и братом - «держит их под каблуком» и вертит ими, как хочет. Смешны ее бранные слова в адрес крепостных, ее ругательства. Смешон Скотинин с его помешательством на свиньях и т.д. Но, читая все эти сцены, невольно ловишь себя на мысли, что к смеху здесь примешивается что-то грустное и даже страшное. Это ощущение достигает своей кульминации, например, в эпизоде ссоры Скотинина со своим племянником. Эти, казалось бы, родные люди готовы физически уничтожить друг друга из-за денег - приданого Софьи: «Скотинин (задрожав и грозя, отходит). Я вас доеду. Еремеевна (задрожав, вслед). У меня и свои зацепы востры! Митрофан (вслед Скотинину). Убирайся, дядюшка; проваливай». Кроме всего прочего, в этой сцене появляются дополнительные штрихи к образу Митрофана. Этот недоросль, упитанный и сильный физически, оказывается трусом. Мы видим, что он, испугавшись своего дяди, прячется за спину старой Еремеевны: «Мамушка! заслони меня». Митрофан привык всегда и во всем полагаться на свою мать и крепостных. Без них же этот уже почти взрослый мужчина бес как ребенок. Мы видим, что он во многом повторяет судьбу своего отца, такого же бесхребетного увальня. Печально наблюдать в данной сцене и за поведением Еремеевны. Крестьянка, за всю свою жизнь не слышавшая ни одного доброго слова от хозяев, тем не менее, преданна им до последней капли крови: «Еремеевна (заслоняя Митрофана, остервенясь и подняв кулаки). Издохну на месте, а дитя не выдам». Чем объяснить эту поистине собачью преданность? Историческими обстоятельствами или особенностями русского характера? Мне кажется, автор оставляет этот вопрос без ответа, лишь ставя вопрос о более гуманном, «просвещенном», отношении дворян к своим крепостным. Печальны и драматичны финальные сцены «Недоросля», где «злонравия достойные плоды» оказываются наказанными. Но, несмотря на то, что Простакова справедливо потерпела неудачу во всех своих планах и лишилась имения вполне заслуженно, в последних сценах ее участь вызывает жалость и даже сочувствие. Но нам жалко не Простакову-крепостницу, а Простакову-мать. В финале Митрофан, ради которого она жила и который, по сути, был смыслом ее жизни, предает Простакову, трусливо отказывается от нее: «Да отвяжись, матушка, как навязалась...» Драматург с большим психологическим мастерством описывает горе матери: «И ты! И ты меня бросаешь! А! неблагодарный! (Упала в обморок)». И далее следует почти заключительная фраза этой героини: «Г-жа Простакова (очнувшись в отчаянии). Погибла я совсем! Отнята у меня власть! От стыда никуды глаз показать нельзя! Нет у меня сына!» Таким образом, в пьесе Д.И. Фонвизина тесным образом переплетается смешное и грустное, комическое и драматическое. Больше того, смех в произведении носит, на мой взгляд, не развлекательный, а назидательный характер. Высмеивая недостатки русского дворянства, писатель стремится указать на них просвещенным людям, а, может быть, и искоренить их. Этой же цели служат и драматические эпизоды «Недоросля». Сочетание этих контрастных изображения действительности усиливает эффект и делает комедию Фонвизина выдающимся произведением русской драматургии 18 века.
года, крепостное право отменили. Но разве перевелись сейчас родители, которые проявляют заботу не о воспитании детей, а лишь о питании? Разве потворство всем желаниям «дитятка» не приводит многих к катастрофе? Разве не приходится встречать людей, которым, как говорит Стародум, во все случаи жизни ни разу на мысль не приходили ни предки, ни потомки. Это люди, которые живут лишь сугубо частными интересами. В комедии сталкиваются, как и теперь, два мира с разными нуждами, стилем жизни и манерой речи, разными идеалами. Противостояние идей, которые исповедуют герои Фонвизина, их отношение к детям очень разные. И теперь, когда подросток читает давнюю пьесу, он, наверное, не может относиться к ней только как к странице истории литературы, хотя некоторые монологи кажутся скучными и непонятными, но может увидеть в ней себя в оскорблении Митрофана. Именно поэтому будущий отец, читая эту комедию, поймет, как важно иметь образование, и обязательно будет учить свое будущее чадо. ЕСТЬ в «Недоросле» комизм более глубокий, внутренний: грубость, которая хочет выглядеть любезно, жадность, которая прикрывается великодушием, невежество, которое претендует на образованность.
Хотя жанр «Недоросля» и определяется как комедия, однако в произведении искусно сочетается и переплетается смешное и грустное, комическое и драматическое. Что в пьесе вызывает наш смех? Мне кажется, прежде всего, сцены, связанные с обучением Митрофана. Этот великовозрастный увалень не знает даже простейших вещей, и, более того, не хочет ничему учиться. Он мечтает лишь о женитьбе на Софье ради получения большого приданого. Какие уж тут могут быть мысли об учебе! Интересно, что выражение Митрофана «не хочу учиться, а хочу жениться» вошло в разговорный русский язык и стало крылатым.
Эпизоды «обучения» Митрофана изображены в комических тонах. Уморительны сцены его «показных» уроков с Цифиркиным, Кутейкиным, Вральманом. Мы видим, как невежествен и груб с учителями этот недоросль. На все задачи у него одно решение: «Единожды три - три. Единожды нуль - нуль. Единожды нуль - нуль», на все замечания один ответ: «Ну! Давай доску, гарнизонная крыса! Задавай, что писать».
Любопытно, что учителя, сами невесть как образованные люди, а некоторые, вроде Вральмана, и вовсе порядочные мошенники, давно «раскусили» ленивого и глупого Митрофана. Так, семинарист Кутейкин почти открыто издевается над своим учеником, но ни он, ни его мать не видят этого: «Кутейкин. Червь, сиречь животина, скот. Сиречь: «аз есмь скот».
Митрофан. «Аз есмь скот».
Кутейкин (учебным голосом). «А не человек».
Митрофан (так же). «А не человек».
Кроме того, смешными кажутся сцены «Недоросля», где описываются семейные отношения Простаковых-Скотининых. Невольно вызывает смех то, как Простакова обращается со своим мужем и братом - «держит их под каблуком» и вертит ими, как хочет. Смешны ее бранные слова в адрес крепостных, ее ругательства. Смешон Скотинин с его помешательством на свиньях и т.д.
Но, читая все эти сцены, невольно ловишь себя на мысли, что к смеху здесь примешивается что-то грустное и даже страшное. Это ощущение достигает своей кульминации, например, в эпизоде ссоры Скотинина со своим племянником. Эти, казалось бы, родные люди готовы физически уничтожить друг друга из-за денег - приданого Софьи: «Скотинин (задрожав и грозя, отходит). Я вас доеду.
Еремеевна (задрожав, вслед). У меня и свои зацепы востры!
Митрофан (вслед Скотинину). Убирайся, дядюшка; проваливай».
Кроме всего прочего, в этой сцене появляются дополнительные штрихи к образу Митрофана. Этот недоросль, упитанный и сильный физически, оказывается трусом. Мы видим, что он, испугавшись своего дяди, прячется за спину старой Еремеевны: «Мамушка! заслони меня».
Митрофан привык всегда и во всем полагаться на свою мать и крепостных. Без них же этот уже почти взрослый мужчина бес как ребенок. Мы видим, что он во многом повторяет судьбу своего отца, такого же бесхребетного увальня.
Печально наблюдать в данной сцене и за поведением Еремеевны. Крестьянка, за всю свою жизнь не слышавшая ни одного доброго слова от хозяев, тем не менее, преданна им до последней капли крови: «Еремеевна (заслоняя Митрофана, остервенясь и подняв кулаки). Издохну на месте, а дитя не выдам».
Чем объяснить эту поистине собачью преданность? Историческими обстоятельствами или особенностями русского характера? Мне кажется, автор оставляет этот вопрос без ответа, лишь ставя вопрос о более гуманном, «просвещенном», отношении дворян к своим крепостным.
Печальны и драматичны финальные сцены «Недоросля», где «злонравия достойные плоды» оказываются наказанными. Но, несмотря на то, что Простакова справедливо потерпела неудачу во всех своих планах и лишилась имения вполне заслуженно, в последних сценах ее участь вызывает жалость и даже сочувствие.
Но нам жалко не Простакову-крепостницу, а Простакову-мать. В финале Митрофан, ради которого она жила и который, по сути, был смыслом ее жизни, предает Простакову, трусливо отказывается от нее: «Да отвяжись, матушка, как навязалась...»
Драматург с большим психологическим мастерством описывает горе матери: «И ты! И ты меня бросаешь! А! неблагодарный! (Упала в обморок)». И далее следует почти заключительная фраза этой героини: «Г-жа Простакова (очнувшись в отчаянии). Погибла я совсем! Отнята у меня власть! От стыда никуды глаз показать нельзя! Нет у меня сына!»
Таким образом, в пьесе Д.И. Фонвизина тесным образом переплетается смешное и грустное, комическое и драматическое. Больше того, смех в произведении носит, на мой взгляд, не развлекательный, а назидательный характер. Высмеивая недостатки русского дворянства, писатель стремится указать на них просвещенным людям, а, может быть, и искоренить их. Этой же цели служат и драматические эпизоды «Недоросля».
Сочетание этих контрастных изображения действительности усиливает эффект и делает комедию Фонвизина выдающимся произведением русской драматургии 18 века.