После «Повестей Белкина» , в октябре 1832 года, А. С. Пушкин принялся за роман в трех частях, который остался незаконченным и был напечатан только после его смерти. Это был «Дубровский» , названный так по имени главного героя. В рукописи заглавия нет, на первом листе просто сказано: «Том первый. Глава первая» . Пушкиным были написаны только два тома. Как показывают отметки в рукописи, второй том был закончен в феврале 1833 года. В основу романа Пушкин положил случай, довольно характерный для отношений между помещиками и для судебного произвола, существовавшего в то время. Пользуясь своим влиянием, сильный и богатый помещик всегда мог притеснить бедного соседа и даже отнять у него законно принадлежащее ему имение. Об одном таком случае рассказал Пушкину его приятель Нащокин, знавший некоего помещика Островского, который был разорен своим знатным соседом, лишился имения и вместе со своими крестьянами организовал разбойничью шайку. Писатель заботился о рЬалистической правдивости своего романа, о приближении его к подлинной действительности. Реализм Пушкина в этом романе принимает критическую окраску. Каждое из действующих лиц в «Дубровском» носит признаки своей социальной принадлежности. Например, » богатый помещик Троекуров. Его роль в романе «злодейская» . Но до натуре он совсем не «злодей» . У него есть задатки благородства и великодушия. Несмотря на разницу в богатстве, он уважает и любит своего старого товарища Дубровского, высказывает намерение выдать свою дочь Машу за сына Дубровского Владимира, собирается загладить свою несправедливость и вернуть старику Дубровскому отобранное имение. Но все эти хорошие задатки гибнут в той атмосфере, в которой он живет: все потакают его капризам, он ни в ком никогда не встречает сопротивления. «Избалованный всем, что только окружало его, - говорится в романе, - он привык давать полную волю всем порывам пылкого своего нрава и всем затеям довольно ограниченного ума» . Троекуров - явление типическое, и не только для своего времени. Такие Троекуровы неизбежно возникают в обстановке безграничного произвола одних и полного бесправия других. В старике Дубровском сказывается та же дворянская порода, только в иных формах. Бедность (конечно, относительная) не только не уменьшает, но еще и обостряет дворянскую гордость. В столкновении с Троекуровым, в сущности, он является нападающей стороной, так как первый задел его: сам охотник, он не мог удержаться от зависти при виде великолепной псарни своего богатого соседа и сказал ему колкость, на которую тот сначала не обратил внимания. Окончательный разрыв последовал тогда, когда Дубровский, верный своим твердым дворянским правилам, потребовал присылки к нему троекуров- ского псаря для наказания за его дерзкий ответ. Возникшая из пустяков ссора растет и приводит в конце концов к тяжелым последствиям как для самого старика Дубровского, так и для молодых героев романа - Владимира и Маши. Это постепенное развитие вражды, разгорающейся, как костер, описано у Пушкина с величайшим художественным мастерством: все события естественно вытекают одно из другого. Крестьяне в романе непримиримее и последовательнее в своей ненависти к насильникам, чем их обиженный барин. Поведение их самое решительное: «Умрем, а не выдадим» , - говорят они Владимиру. Крестьяне вступаются за молодого барина, потому что только в нем и могут найти хоть какую-нибудь защиту.
Хозяин вынул из ставца штоф и стакан, подошел к нему и, взглянув ему в лицо: «Эхе, – сказал он, – опять ты в нашем краю! Отколе бог принес? » – Вожатый мой мигнул значительно и отвечал поговоркою: «В огород летал конопли клевал; швырнула бабушка камушком – да мимо. Ну, а что ваши? »
– Да что наши! – отвечал хозяин, продолжая иносказательный разговор. – Стали было к вечерни звонить, да попадья не велит: поп в гостях, черти на погосте. – «Молчи дядя, – возразил мой бродяга,
– будет дождик, будут и грибки; а будут грибки, будет и кузов. А теперь (тут он мигнул опять) заткни топор за спину: лесничий ходит. Ваше благородие! за ваше здоровье! » – При сих словах он взял стакан, перекрестился и выпил одним духом. Потом поклонился мне и воротился на полати.
Я ничего не мог тогда понять из этого воровского разговора, но после уж догадался, что дело шло о делах Яицкого войска, в то время только что усмиренного после бунта 1772 года.
Хозяин вынул из ставца штоф и стакан, подошел к нему и, взглянув ему в лицо: «Эхе, – сказал он, – опять ты в нашем краю! Отколе бог принес? » – Вожатый мой мигнул значительно и отвечал поговоркою: «В огород летал конопли клевал; швырнула бабушка камушком – да мимо. Ну, а что ваши? »
– Да что наши! – отвечал хозяин, продолжая иносказательный разговор. – Стали было к вечерни звонить, да попадья не велит: поп в гостях, черти на погосте. – «Молчи дядя, – возразил мой бродяга,
– будет дождик, будут и грибки; а будут грибки, будет и кузов. А теперь (тут он мигнул опять) заткни топор за спину: лесничий ходит. Ваше благородие! за ваше здоровье! » – При сих словах он взял стакан, перекрестился и выпил одним духом. Потом поклонился мне и воротился на полати.
Я ничего не мог тогда понять из этого воровского разговора, но после уж догадался, что дело шло о делах Яицкого войска, в то время только что усмиренного после бунта 1772 года.
Объяснение: